Дерзкое ограбление - Йонас Бонниер (2020)

Перед их первой встречей Матс Берггрен, не удовлетворившись тем, что есть в полицейской базе данных, сам навел справки о новой коллеге.

Каролин Турн родилась шестнадцатого февраля 1977 года – значит, ей тридцать два года. Берггрену не удалось выяснить, где она выросла и в какой школе училась, но она, должно быть, поступила в полицейскую академию сразу после окончания школы, поскольку получила работу в полиции Стокгольма уже осенью 1998-го. Через год в патрульно-постовой службе ее взяли в группу, связанную с международным обменом, о которой тогда много говорили. Берггрен это хорошо запомнил, сам подавал заявку на эту программу, но не прошел.

Год за границей обернулся для Каролин Турн несколькими. Вернувшись в 2005 году, она устроилась в Государственную уголовную полицию. Берггрену не удалось найти, чем именно она там занималась, но коллеги по отделу помогли прояснить картину: Каролин Турн работала сутки напролет и не терпела поражений. И все же, несмотря на ее сложный характер, всем хотелось бы поработать с Каролин Турн, так что Берггрен получил много поздравлений.

Увидев Турн впервые, Берггрен был поражен. После всего, что ему рассказали, он не ожидал увидеть высокую стройную женщину, которая, несмотря на тонкий, похожий на клюв, нос и высокие скулы на строгом лице, показалась ему очень приятной и располагающей к себе. Он бы даже сказал, мягкой.

* * *

Теперь же Берггрен вошел в ближайшую к прихожей комнату.

– Ты что, недавно переехала?

Анфилада из пяти комнат, выходящих на Страндвеген – улицу богатых и всемогущих, смотрела на залив Нюбрувикен и остров Бласиехольмен на противоположной стороне. В квартире не было ни мебели, ни ковров, ни картин, ни занавесок, только скрипучий паркет.

– И да, и нет, – неопределенно ответила Турн. – Мои родители купили эту квартиру сразу после войны. Я просто… еще не успела заняться ремонтом.

– Не успела? – переспросил Берггрен, подходя к окну. – А о какой войне идет речь?

– Ты можешь лечь на диване, – она сменила тему разговора, заставив комиссара оторваться от любования умиротворяющим заливом.

Они прошли еще через пару пустых комнат к маленькой комнате, дверь в которую запиралась. Там стоял широкий продавленный диван.

– Ты живешь одна? – спросил Берггрен.

Мужчины уже давно утратили всякое значение в жизни Каролин Турн, и ее это нисколько не огорчало. Ее опыт отношений мало отличался от опыта многих других. Она предпочитала одиночество. Но говорить об этом ей не нравилось: людям всегда удавалось найти политическое или философское объяснение этому решению. Так что вместо ответа она сказала:

– Вздремни пару часов, тебе это нужно.

– Выглядит отлично! – Берггрен кивнул в сторону дивана.

Турн улыбнулась:

– Можешь сделать на кухне кофе, когда проснешься. У меня мало посуды, так что, если не найдешь чистую чашку, сполосни что-нибудь из посудомойки.

«Сначала нужно найти кухню», – подумал Берггрен.