Странник. Инициация - Александр Кронос

Столкнись я с ним в самом начале, наверняка перепугался бы до чёртиков. Но сейчас я слишком устал, чтобы удариться в панику. А выплеснувшийся адреналин немного бодрит.

Завернув в сторону, отбрасываю лук и стрелу. Крутнувшись на месте, притормаживаю, вытаскивая ятаган.

Вот и пустотник. Взгляд скользит по водорослям, которые как будто растут прямо из чёрной пульсирующей плоти. Когда оказывается прямо передо мной, отпрыгиваю в сторону, сразу же выбрасывая вперёд меч.

Мгновение и клинок с лёгким чавкающим звуком погружается в “тело” противника, почти не встречая сопротивления. Ожидаю, что тот развалится на части или просто сдохнет, по инерции прокатившись ещё какое-то расстояние.

Но вместо этого шар делает быстрый рывок вперёд. за счёт чего сталь оставляет на его условном боку длинную рану. А потом меняет траекторию, снова устремившись на меня.

Ещё раз отпрыгиваю в сторону, намереваясь на этот раз попробовать рубануть его сверху. Но пустотник внезапно проявляет зачатки тактики — пытается на полном ходу сменить угол движения, чтобы врезаться в меня.

Выходит не слишком ловко и я уворачиваюсь. Вот удар нанести не успеваю. Какого чёрта? Почему пропитанный амвой ятаган не взял его? И откуда у него возможность грамотно мыслить? Он, в конце концов, даже на живое существо не похож.

Снова уворачиваюсь от шара. На этот раз делаю выпад мечом, но получается не слишком ловко — лишь рассекаю поверхность этого странного пустотника.

Краем глаза вижу приближающегося Вэнра, который забросил лук за спину и уже достал свой собственный меч. Это оружие тоже напитано амвой, но куда слабее оставленного дедом ятагана.

Хочу подать поэту сигнал, чтобы не приближался, но лёгким критически не хватает воздуха — слишком быстро приходится двигаться, избегая столкновения с неожиданно ловким противником.

А спустя какие-то секунды, форинг уже оказывается рядом. Что-то выкрикнув, обрушивает удар на противника, рассекая верхнюю часть шара.

На этот раз тварь реагирует. Причём вполне предсказуемо — бросается на поэта, сбивая того с ног. Вэнр что-то яростно орёт, а я бросаюсь вперёд. Вот он — шанс на победу.

Рывок. Замах. Удар. Ятаган уходит вглубь странного противника, почти беспрепятственно рассекая его “тушу”. Неожиданно сталкивается с чём-то твёрдым. Воздух на момент наполняется звоном, от которого глохнут уши. А потом шар обмякает, застывая на месте.

Вырвав клинок из пустотника, неверяще смотрю на замершего противника. Всё? Или сейчас он снова оживёт?

Из лёгкого ступора выводит громкий стон форинга, который пытается подняться с земли, в паре метров от меня. А потом по телу прокатывается волна боли от нахлынувшей амвы пустотника. Значит, он всё же сдох.

— Перемели Пёс потроха этой твари! Как же больно! — поэт скрипит зубами, выгибаясь дугой на земле, а я окидываю его взглядом, пытаясь оценить повреждения.

Передняя часть штанов до середины бедра изорвана в лохмотья. Открывшаяся кожа покрыта чем-то вроде многочисленных волдырей, некоторые из которых уже готовы лопнуть. Такое впечатление, что на форинга вылили изрядное количество крайне опасных химикатов.

Опускаюсь на колено. Укладываю ятаган на землю. Достаю сразу два целебных артефакта и поймав руку Вэнра, которой тот молотит по земле, прикладываю их к кисти.

Когда те растворяются, парню становится получше, а количество волдырей перестаёт расти в арифметической прогрессии. Старые же слегка сбавляют в объёме. Но, если судить по внешнему виду и тому, что поэт через слово вспоминает Пса, полным излечением тут и не пахнет.

Отправляю в дело ещё пару артефактов. Вот теперь они срабатывают, как надо — волдыри стягиваются буквально на глазах. Да, от них остаются белесые следы на коже, но зато уходит боль и Вэнр может подняться на ноги.

С опаской глянув на обмякший шар, форинг поднимает меч.