Совок-5 - Вадим Агарев (2023)

С указанием не просто фамилии, но еще имени и отчества шефа Пятого Управления КГБ СССР генерал-полковника Бобкова, я подставился вполне умышленно. Надо было как-то раскачать моего ушлого и, чего уж там, по-настоящему высокопрофессионального собеседника. Мне не из простого любопытства хотелось знать, чем было продиктовано озвучивание фамилий зачищенных мною гэбэшников. Это знание мне было жизненно необходимо.

— Ты, парень, откуда знаешь, что Бобков Пятым Управлением руководит? И откуда знаешь, что он Филипп Денисович? — живо встрепенулся Дубровин, — Ты же всего-навсего милицейский лейтенант и самый простой райотдельский следак?! Да еще, хер знает, из какой периферии! Никак не должен ты этого знать! — ожидаемо взбодрился чекист, — Я так думаю, что даже далеко не всякий опер Комитета из вашего областного управления знает, кто есть такой Бобков! И уж, тем более, чем этот Бобков занимается! — настороженная подозрительность так и пёрла из бывшего соратника Паны. Это хорошо. — Говори, откуда у тебя информация о Бобкове? — разволновался чекист.

— Всё дело в том, товарищ генерал, что человек я интеллигентный! — нахально заявил я, осторожно повышая градус интриги, — И потому, мне, как всякому интеллигентному человеку, до всего есть дело! — с достоинством закончил я, очень при этом надеясь, что Кузьмич не воспримет мой ответ, как совсем уж откровенное издевательство. — Ей богу, товарищ генерал, именно отсюда и происходят все мои знания! — с наглым простодушием уставился я на хмурого лубянца, — Вы бы мне лучше пояснили, Григорий Кузьмич, каким боком эти два опера из вашей конторы до меня касаются? Я знать хочу!

Дубровин шагнул ко мне и, встав вплотную, начал что-то высматривать в моих глазах. Молча и долго. Минуты три он пытался что-нибудь выковырять из моих зрачков. То, что хоть как-то позволит ему понять содержимое, так пока и не вскрытого им сознания милицейского лейтенанта. Было заметно, что он злится от того, что до сих пор не смог меня размотать.

— Я бы и сам хотел это знать! — наконец прекратил безмолвное изучение моей честной физиономии генерал. — По сегодняшней утренней сводке прошло, что пропали два территориала из числа оперсостава из Пятой службы. И оба они из вашего областного управления. Чтоб ты знал, это ЧП союзного значения! И пропали как раз те самые Зубков, и Григорьев. Которые осуществляли оперативное сопровождение выезда Лишневских. Среди прочих. Такое вот случилось вдруг совпадение, лейтенант! — поняв бесперспективность игры со мной в гляделки, Дубровин опять отвернулся от меня, — А я давно уже в такие совпадения не верю! Жизнь меня отучила в такие совпадения верить! Начисто отучила! — тихо проговорил он в сторону.

А он неплохой аналитик! И рутину скучных ежедневных сводок через себя просеивать не гнушается. А ведь там не одна страница убористого текста, Союз-то, он ведь большой! Нечастое это явление среди солидных и заслуженных генералов. Особенно среди тех, кто не первой молодости. И тем более, что внутренние проблемы страны с задачами ПГУ мало соотносятся. Однако и то уже хорошо, что моих жмуров пока еще не обнаружили. Иначе бы этот разговор происходил совсем в другой тональности. Впрочем, всё еще впереди. Потому как Дубровин уже зацепился своим сознанием за пропавших комитетчиков и домыслил их возможную связь через Лишневских со мной. А это означает, что после обнаружения трупов, два плюс два он как-нибудь, да сложит. И тогда разговор у нас будет уже более предметным. И для меня очень неприятным. Однако, при всём при этом, доказать мою причастность к санации голубых петлиц никто не сможет. В этом я был уверен. Не привяжет меня к остывшим капитану со старлеем ни сам Дубровин, ни кто-либо другой. Но отчетливое понимание того, чьи уши торчат из тех кустов, в которых найдут холодных гэбэшников, у Кузьмича будет. Определённое и ясное. Как белый день в солнечную погоду.