Святотатство - Джон Робертс (2012)

— И быть не могло, — усмехнулся Агенобарб. — Ее деятельность относится к числу незаконных. — Поймав мой укоряющий взгляд, он добавил: — Мне прекрасно известно, что наша обязанность — прогонять подобный сброд с Форума и базаров. Но должность эдила была учреждена, когда город Рим был в десять раз меньше нынешнего. И теперь забот у нас столько, что углядеть за всем нет никакой возможности. Знаешь сам, мы обязаны проверять правильность мер и весов, которыми пользуются торговцы, бороться с мошенничеством и ростовщичеством, следить за порядком на Публичных играх, надзирать за проведением общественных работ, за чистотой улиц…

Он в отчаянии махнул руками.

— Если целый год, забросив все другие дела, я буду проверять, все ли в порядке в винных лавках и городских борделях, то не успею обойти и половины подобных заведений.

— Да, бремя государственных обязанностей не бывает легким, — согласился я. — Тебе не известно, была ли убитая свободнорожденной или вольноотпущенной? В таком случае ее бывший господин может потребовать тело для похорон.

— Я постараюсь выяснить это в самое ближайшее время, — кивнул Агенобарб. — Один из моих секретарей прямо отсюда отправится в архив.

— Когда ты что-нибудь выяснишь, не мог бы ты сообщить мне об этом? Я хотел поговорить с этой женщиной еще раз, потому что у меня осталось множество вопросов. Если ты исполнишь мою просьбу, я буду тебе бесконечно признателен.

Лицо эдила, выражавшее усталость и уныние, на мгновение просветлело. Слова мои означали, что он может попросить меня об ответной услуге, а подобный неписаный договор имел немалое значение, в особенности когда речь шла о столь влиятельных семьях, как Метеллы и Домиции.

— Я с радостью выполню твою просьбу, сенатор, — ответил он.

— Благодарю. Мой дом находится в Субуре. Твой посланник может спросить первого встречного, и тот укажет ему, где меня искать.

Выйдя из палатки, я первым делом убедился, на месте ли мой кинжал и цестус. Судя по тому, как развивались события, человек, вооруженный ножом и молотком, должен был в самом скором времени снова возникнуть на моем пути.

На мой взгляд, в Риме нет храма красивее, чем храм Кастора. Он был построен четыре столетия назад, в благодарность за победу, ниспосланную римлянам у озера Регилл. В действительности он посвящен Кастору и Поллуксу, но, упоминая о храме, никто не дает себе труда произносить имя бедняги Поллукса, которого, подобно Рему, постигла та же участь полузабытого второго близнеца.

На ступеньках портика, меж двух стройных колонн, я увидел Юлию. На ней было перехваченное поясом платье бледно-шафранового цвета и палла — длинное покрывало более темного оттенка. Единственным ее украшением служило ожерелье из золотых и янтарных бусин. «Трудно представить женщину, менее похожую на Клодию», — мысленно отметил я. Для меня это было величайшей похвалой. Заметив меня, Юлия улыбнулась, сверкнув превосходными зубами.

— Ты пришел раньше времени, — сказала она. — Солнце еще не село.

— Мне не терпелось вновь увидеть тебя, — признался я и обвел глазами портик, где, кроме нас, не было ни души. — На этот раз твоя бабка не прячется за колоннами?

— Об этом можешь не волноваться, — откликнулась Юлия. — Дома считают, что я отправилась навестить тетку, живущую во Дворце весталок.

— Одна из моих теток тоже живет там, — сообщил я, хотя в этом не было ни малейшей надобности.

— Я действительно там побывала, так что лгать не придется, — продолжала Юлия. — Вот только не стала задерживаться у тетки слишком долго.

— Уверен, эта маленькая хитрость не вызовет гнева богов, — заявил я. — Если позволишь, я, чтобы не забыть, сразу задам тебе вопрос. Когда ты сказала, что в ночь ритуала в доме Цезаря побывала Фульвия, ты имела в виду младшую, ту, что обручена с Клодием?