Жемчужина Нила - Жемчужина Нила (1993)

Алмаз бесстрашно шел сквозь ревущее пламя. Он медленно двигался навстречу людям, и они видели, что он цел и невредим. Толпа замерла, преисполненная благоговейного страха. Все собравшиеся были поражены и восхищены чудом, свидетелями которого они стали.

Огонь не мог причинить вреда Алмазу, который был защищен серебристо-золотым сиянием, шедшим от него. Он опустил руки, потом снова поднял их и спокойно улыбнулся.

В мгновение ока все мужчины побросали оружие и упали на колени. Женщины радостно заплакали, прижимая детей к своей груди. Наконец-то на землю пришел Спаситель!

Алмаз не произнес ни слова, но его мысли таинственным образом дошли до сердец все паломников. Они поняли, что отныне больше не будет войн, не будет борьбы, вражды и ненависти между племенами. Они объединятся и будут вместе трудиться как единая нация, чтобы положить конец ужасному голоду. Алмаз не только принес им надежду, он даст голодающим воду и пищу. В своих молитвах он обращался ко всему миру с призывом помочь его несчастной стране. Теперь его народ научится помогать друг другу. Там, где война, всегда смерть, и только мир может положить конец всем бедам и несчастьям.

Омар посмотрел вниз на своих воинов, которые, как завороженные, внимали каждому слову и жесту Алмаза. Это означало, что его мечтам о новом порядке не суждено сбыться. У него нет другого будущего, кроме как гнить в какой-нибудь тюремной камере. От одной мысли о заключении, когда долгие годы он вынужден будет оставаться наедине с собой, его охватила дрожь. Он посмотрел на Джоан, извивавшуюся в его руках. И почему она до сих пор жива? Давно следовало переломать ей все кости. Омар еще крепче сдавил шею девушки.

Тарак выхватил нож и швырнул его, целясь в грудь Омара.

— Алмаз вернулся! — вопил он, наблюдая, как нож входил в тело Омара.

Удар был такой сильный, что Омар потерял равновесие и отпустил Джоан. Он расхохотался как безумный. Джоан завизжала. Омар поднялся, раздирая на груди рубашку.

Он остался жив! На нем был все тот же похожий на кольчугу жилет, который он носил в Монте-Карло. Джоан похолодела, понимая, что сейчас произойдет. Она стала отползать в сторону в надежде спрятаться, но в этот момент Омар вспомнил о ней. Она потянулась к горящему факелу, но Омар схватил ее за ногу, пытаясь помешать.

Внизу, прямо под Джоан, из толпы возник Тарак, за которым шли Ральф, Дж.Т., и Коулт.

— Вот наш Алмаз! — сказал Тарак, показывая на Алмаза, вокруг которого бушевало море пламени.

Ральф посмотрел туда, куда был направлен палец Тарака, и увидел не пятифунтовую жемчужину и не алмаз в тридцать карат, о чем он не раз мечтал, а знакомого ему старика.

— Это алмаз?

Ральф потерял сознание и упал как подкошенный. Омар ринулся к Джоан, и она взмахнула перед его лицом факелом. Она оборонялась, но при этом дрожала от страха. Площадка, на которой они находились, была очень узкой и скорее напоминала выступ, на котором мог уместиться только один человек. Джоан чувствовала себя счастливой оттого, что могла принять участие в этой борьбе, хотя вся шея у нее была в синяках, которые мучительно ныли. Она судорожно втянула в себя воздух, а затем, стоя на коленях, начала пятиться. Она размахивала факелом, но ее отчаянные попытки сопротивляться лишь вызвали у Омара безумный смех. Ей удавалось только отпугивать его, потому что он был довольно далеко и дотянуться до него она не могла. Джоан бросила взгляд на охваченную пламенем сцену внизу. Огненные языки выстреливали все выше и уже почти достигли площадки. Жар стал нестерпимым; Джоан покрылась потом, но не от бушевавшего пламени преисподней, а от страха.

Омар со злорадством смотрел на нее, скрежеща зубами, и подходил все ближе.

— Я уже почти мертвец, мисс Уайлдер. Теперь в честь Омара напишут только эпитафию. Но я умру не один.