– Тарин, мне кажется, ты себя недооцениваешь. Я не слышала, чтобы Райан отзывался о других девушках так, как говорит о тебе. Он не верил, что, став знаменитым, сумеет найти настоящую любовь, но в тебе нашел. В тебе! – повторила она строго и потянула меня за руку. – Позволь ему любить тебя, Тарин. Ему больше ничего не нужно. Я знаю, трудно поддерживать отношения у всех на виду, но вам надо оставаться верными друг другу и перебороть все страхи. Вдвоем вы справитесь. И не бойся с ним говорить. Научитесь открываться друг другу, если хотите сохранить брак. – Эллен погладила меня по щеке.

– Я понимаю. Я стараюсь. Я люблю его всем сердцем.

– Ох, миленькая, все получится, вот увидишь. – Она очень уютно обняла меня. – Райан об этом позаботится.

– Спасибо, – выдохнула я ей в ухо, обнимая его маму как свою.

– Всегда пожалуйста. Когда захочешь поговорить, я всегда буду рядом.

Трудно передать эти чувства, но мне с ней было легко, и от этого тоска по моей маме только усилилась.

– Надеюсь, на свой день рождения Райан не уедет? – спросила Эллен. – Давай, раз уж мы здесь, подберем ему подарок.

– Я подумывала устроить для него вечеринку в своем пабе. Как вы думаете, кто-нибудь из его старых друзей согласится приехать в Род-Айленд?

– Спросить всегда можно. Он со многими потерял связь. Дома он обязательно заглядывает к Мэтту и Скотту, а кроме них, даже не знаю, с кем он теперь дружит. Телефоны тебе придется взять у Райана.

Я задумалась, как бы это устроить. Спрашивать номера я, конечно, не стану, чтобы не портить сюрприза. Придется схитрить.

– По-моему, он собирался домой на День благодарения, или что-то переменилось? – спросила Эллен.

– Извините. Не знаю. Он не все мне рассказывает. – Эти слова навели меня на новые мысли.

– В этот день он всегда встречается с мальчиками. Они каждый год ездят в округ Поттер на оленью охоту.

Я вспомнила прошлый День благодарения, когда чувствовала себя третьей лишней за столом у Пита и Тэмми. Спасибо, что они меня пригласили, и мне хотелось пойти к ним, но я отказывалась до последней минуты, пока Томас не утащил меня чуть не силой.

День благодарения всегда был большим праздником для моей мамы. Она готовила большую индейку и всякие салаты. Собиралась вся родня, и мы объедались до отвала.

Когда мы подросли, мои двоюродные братья и сестры обзавелись семьями и разлетелись во все концы. После смерти родителей я слишком часто отказывалась от приглашений, и меня в конце концов перестали звать. Большие семейные сборища канули в прошлое.

Райан не говорил мне о своих планах на праздник, но я надеялась – собственно, была уверена, – что мы проведем его вместе, особенно после этого разговора с его мамой. Если нет, я опять останусь одна.

Может, Райану хотелось провести День благодарения наедине с семьей перед отъездом на съемки? Этот праздник я еще пережила бы, но очередное Рождество в одиночестве… Это было бы больно.

В прошлом году Томас за две недели до Рождества разыграл со мной убедительную ссору, и мы временно расстались. Я до сих пор подозревала, что он просто не хотел покупать мне подарок.

Мысли мои блуждали, и тут на глаза попалась старая гибсоновская акустическая гитара в дальнем углу. Я взяла ее и тронула струны – великолепный звук. Я подала кассиру свою карточку и, пять минут и девяносто долларов спустя, вышла из лавки с подарком для Райана.

За день мы вдоволь набродились по магазинам. Я развернула машину к дому. Райан с отцом возились на берегу.

– Что вы затеяли? – спросила я.

Райан сидел на корточках с большим ножом в руках – потрошил рыбу.

– Гляди, какой окунь! Не мог я его отпустить. Тарин, ужин, ужин, Тарин. – Он забавно размахивал раскроенной рыбиной.

– Приготовим на улице, – махнула я в ту сторону и, хлопнув его по плечу, голосом пещерной женщины добавила: – Мой мужчина – хороший охотник.