Легкомысленные - С. Стивенс (2014)

В итоге я свернулась калачиком в кресле Келлана, укрылась одеялом и стала смотреть грустный фильм: герой умирал, и все скорбели, но пытались наполнить его жертву смыслом. Я распустила нюни еще задолго до самой сцены его гибели.

Когда неожиданно распахнулась дверь, мои глаза были красны и полны слез, а из носа капало, как из крана. Я встревоженно обернулась и озадаченно нахмурилась при виде сестры.

– Анна… Что-то случилось?

Она устремилась ко мне и молча выдернула меня из кресла.

– Анна! Что ты…

Слова застряли в горле, когда она втолкнула меня в ванную – умыла, чуть подвела губы помадой и расчесала волосы. Все это время я сыпала вопросами и норовила ее придержать. Однако справиться с Анной было не так-то легко: она привела меня в порядок и поволокла к выходу прежде, чем я хоть сколько-то разобралась в происходившем.

Когда она распахнула дверь, я смекнула, что меня похищают. Пролепетав «нет», я вцепилась в косяк. Анна вздохнула, а я раздраженно оглянулась на нее. Она подалась ко мне и крайне настойчиво проговорила:

– Ты должна кое-что увидеть.

Это настолько сбило меня с толку, что я уронила руки. Анна воспользовалась моментом и выставила меня за порог. Она поволокла меня к «хонде» Денни, пока я дулась и протестовала. Мне не хотелось идти с ней на танцы. Я предпочитала вернуться в пещеру неизбывной скорби и досмотреть грустный фильм. По крайней мере, по сравнению с ним моя жизнь выглядела безоблачной.

Анна усадила меня в машину и строго-настрого запретила выходить. Я вздохнула и откинулась на знакомом сиденье, отчасти желая, чтобы автомобиль хранил память о Денни, отчасти же радуясь, что все его следы истерлись. Теперь здесь в беспорядке поселились помада, пустые коробки из-под обуви и запасной комплект униформы «Хутерс».

Я скрестила руки на груди и насупилась, сестра села за руль, и мы тронулись с места. Она не свернула ни на одну трассу, ведшую к Пайонир-сквер, где находилось большинство клубов, и я начала задаваться вопросом, куда же мы едем. Когда мы вырулили на до боли знакомую дорогу, я запаниковала. Теперь я поняла, куда меня повезли в этот пятничный вечер.

– Анна, нет… Пожалуйста. Я не хочу туда. Я не могу его ни видеть, ни слышать.

Вцепившись ей в руку, я попыталась вывернуть руль, но она без труда стряхнула меня.

– Успокойся, Кира. Не забывай: теперь за тебя думаю я, и тебе надо кое на что взглянуть. На то, что я уже давно должна была тебе показать. Такое, что даже я надеюсь когда-нибудь… – Ее голос пресекся, и она чуть ли не с тоской уставилась на дорогу.

Взгляд у Анны был до того странный, что я позабыла о протестах. Они стали заново распирать грудь, когда мы въехали на парковку «Пита». Анна выключила двигатель, и я уставилась на знакомый «шевелл». Сердце тяжело стучало.

– Я боюсь, – прошептала я в тишине салона.

– Кира, я же с тобой, – сжала мне руку Анна.

Взглянув на ее прекрасное лицо, исполненное любви, я улыбнулась, кивнула и резко распахнула дверцу. Анна почти мгновенно вновь очутилась с моей стороны и вскоре, крепко держа меня за руку, вошла со мной в гостеприимные двойные двери.

Я не знала, чего ожидать. Какая-то часть меня вообразила, будто за время моего отсутствия здесь все изменилось: стены, допустим, стали черными, а живое освещение – тусклым и серым. Но я была поражена, едва зашла внутрь и увидела, что все осталось прежним, даже люди.

Рита, заметив меня, приготовила двойную порцию какого-то напитка, непристойно подмигнула мне и осклабилась в дьявольской ухмылке. Она, конечно же, знала о нашем романе, а коль скоро я вступила в ее клуб «У меня был секс с Келланом Кайлом», теперь мы были повязаны. Кейт, встряхнув от радости безупречным конским хвостом своей прически, помахала мне от стойки, где ждала заказ. А Дженни чуть ли не мигом оказалась передо мной, стиснула меня в объятиях и принялась щебетать, как здорово, что я выбралась из дома, и так далее и тому подобное.