Анатомия любви - Скотт Спенсер (2014)

– Кит, – начал я. Во рту у меня совсем пересохло. – Ты мне нравишься. Я понимаю, что не это ты хотел бы услышать, но ты всегда мне нравился, с самого начала, как только мы познакомились, и каждый раз, когда думаю о тебе, а думаю я часто… я думаю с любовью и уважением… И я скорблю о твоем отце, о Хью. – Я замолчал. Меня начала бить дрожь. Я так и чувствовал, как из меня выплескиваются эмоции.

– Ты ведь меня хотел убить, правда? – тихо спросил он. – Когда устроил пожар, то хотел убить меня. И я знаю причину.

– Это неправда. Ты же знаешь…

– Потому что я знал, что ты из себя представляешь. – Кит сел прямо. – Не желаю об этом говорить. О том, что ты сделал. Уничтожил все. Не хочу… Мой отец умер.

– Кит…

– Не смей называть меня по имени! – крикнул он. – Ничего этого не было бы, если бы… – Он закрыл глаза, зажмурился и ударил.

Моя рука взметнулась, чтобы парировать удар. Он снова ударил и промахнулся, но оцарапал мне щеку. Попытался ударить еще раз, но я схватил его за запястье и удержал.

– Не прикасайся ко мне. Убери от меня свои руки, ты, гребаный мешок с дерьмом! – Кит отшатнулся от меня, но от испуга я продолжал держать его. – Пусти!

Он замахнулся свободной рукой, и я отпустил его. Он оттолкнул меня и, задев плечом, вышел в гостиную.

C минуту я постоял в комнате Энн, не зная, что делать дальше. В конце концов я решил, что выбор у меня не так уж велик: хорошо это или плохо, но я должен быть с остальными.

Энн сидела на диване рядом с Сэмми, поджав под себя ноги, обнимая его обеими руками и опустив голову ему на плечо. Ингрид стояла над ними – ее била такая ужасная дрожь, что лед позвякивал о стенки бокала, а газированная вода пенилась, – и сверлила Энн взглядом, а та изо всех сил старалась ее не замечать. На Ингрид же полными изумленного недоверия глазами смотрел Сэмми.

– Ладно-ладно, – приговаривал Роберт, торжественно воздевая огромные руки. – Нельзя продолжать в таком духе. Ради Хью. Хью, боже мой, он ведь был такой миролюбивый. Он был бы потрясен, услышав, как мы огрызаемся друг на друга. – Роберт поглядел на сына, а затем обнял его. Когда Роберт поцеловал сына в волосы, они оба на мгновение прикрыли глаза.

– Уже пять часов, – заметил Кит, поднимая руку с часами. – Папа превратился в прах. Все кончено.

– Большое спасибо, – бросила Нэнси. – Мы бы погибли, если бы не услышали об этом. – Она чувствовала, что тучи сгущаются, и хотела заверить Ингрид в своей поддержке.

Роберт расстегнул пиджак из сирсакера в зеленую и белую полоску, на котором расплывались овалы пота, и вынул из внутреннего кармана сложенный лист бумаги. Он отдал свой бокал сыну, и Хью отошел к столу, чтобы поставить бокал, явно радуясь возможности угодить отцу.

– Что это? – спросила Ингрид. – Завещание?

– Нет, – ответил Роберт. – Не завещание. Это письмо от Хью. Он прислал его нам чуть больше года назад. – Роберт старательно расправил лист с напечатанным на машинке текстом. – Я захватил с собой. Это же такая редкость, письмо от Хью. – Роберт посмотрел на письмо и улыбнулся, как будто увидел перед собой Хью.

– Прочитай нам, дядя Боб, – попросил Сэмми.

– Я думал, все сами прочитают по очереди.

– Нет. Прочитай вслух.

– Господи, в таком случае пора доставать и старые фотографии, – заметила Энн, но недовольства в ее голосе не прозвучало.

– Мне бы хотелось прочитать его голосом Хью, – сказал Роберт. – Ведь именно его голос придавал всему особенный смысл. – Он посмотрел на Сэмми и кивнул. – Как и у тебя.

– Прочитай, дядя Боб.