Анатомия любви - Скотт Спенсер (2014)

Я поглаживал ее ладонью. В какой-то миг начал сознавать, что теряю чувствительность в правой руке, на которую приходился весь мой вес, пока я нависал над Джейд, однако осознание прошло заодно с ощущением. Я двигал свободной рукой медленно, размеренно, не меняя ритма. Она, похоже, не хотела сюрпризов. Просто. Прямо. Удовольствие усиливалось от размеренности. Недостаток игрового момента подтверждал, что романтика топчется где-то в сторонке. Гигиеническая прокладка уже не прилегала плотно, а неуклюже болталась под рукой. Джейд запустила пальцы под белье, выдернула ее и бросила на пол. Я подцепил эластичный пояс большими пальцами и потянул пижамные брюки вниз. Она приподняла ягодицы, сведя ноги, чтобы мне было легче. Я отвернулся, чтобы кинуть пижамные брюки на стул, и она выскользнула из трусиков.

– Ну же, – велела она, снова привлекая меня к себе, кладя мою руку себе между ног, подвигала ею вместо меня, затем выпустила, закрыла глаза, задержав в предвкушении дыхание.

Лобковые волосы у нее стали гуще, чем прежде. Совершенно сухие. Кроме прокладки, она использовала тампон, и тот поглощал всю влагу.

Она подняла руку и легонько коснулась моего плеча. Голова на подушке отвернута от меня, глаза смотрят куда-то в сторону. Она шептала что-то, но я не мог разобрать. Я приблизил к ней ухо, однако от этого нарушился ритм движения, и ее ноги задрожали в нетерпении. Я вернулся в прежнее положение и к прежнему ритму, и ее бедра раздвинулись шире. Низкий стон, подбадривающий меня. Теперь шепот стал громче. «Хочу», – произнесла она. Другой рукой я схватился за член, стиснул с силой имбецила. Выступила капля семени, задрожала на головке, словно капля горячего воска. Волны жара и холода. Ощущение фосфоресцирующего, рентгеновского сознания. Я массировал ее. Половые губы раскрылись от давления, но совсем немного. Ее ноги были раздвинуты шире, чем казалось возможным. Ее желание, ее жажда – они пугали меня. Она пугала меня.

– Хочу, – повторила она, вздернув подбородок, запрокинув голову, вжимаясь в деревянное изголовье.

Я намотал на палец веревочку от «Тампакса» и уже собирался вытянуть его.

– Нет, – прошептала она, хватая меня за руку. – Нельзя. Слишком много крови.

Я кивнул, продолжая двигать рукой. Мне хотелось коснуться ее везде, но я не осмеливался лишить ее удовольствия, а другой рукой я опирался о матрас. Я склонился над ней, поцеловал грудь.

Ее зубы со стуком сомкнулись. Меня окатила волна холода. Я подумал об огнях большого города, видных сверху. Затем снова тьма. Теплая и насыщенная. Звук ее дыхания, теперь быстрого, прерывистого. Ее колени были в воздухе, качались взад-вперед. Она сочилась влагой, которая смешивалась с испариной. Волосы на лобке были лоснящиеся, хотя и ничего общего с тем, что я помнил.

Она вскинула руки над головой. Теперь у нее в подмышках росли волосы. Длинные. Загнутые на концах, словно носки турецких туфель.

Незадолго до нашего расставания она как-то позволила мне побрить ей подмышки. Я возился не меньше часа, трудясь над короткими светлыми волосками, и в этом осторожности было столько же, сколько и чувственности. «Отныне, – закончив, заявил я, – это будет моя работа».

– Уже скоро, – произнесла Джейд.

Ее руки были крепко сжаты в кулаки. Рот зловеще подергивался: вовсе не прежний мечтательный, удивленный вид. Она схватила меня за руку и прижала крепче, приподнялась, потянувшись ко мне, ерзая на месте. Она издавала стон, который становился все пронзительнее.

Мышцы у нее окаменели, она задержала дыхание. Грудная клетка превратилась в два параллельных рельсовых пути американских горок. Кожа на ягодицах собралась складками. Считается, что не полагается задерживать дыхание при оргазме. Это Джейд вычитала в книжке и рассказала мне. «Это ведь жизнь, а не смерть», – прибавила она.

Она застыла, как замороженная, а потом упала. Легкая пленка пота подернула кожу, дыхание вернулось к ней, тяжкое и медленное. Глаза закрыты.