Его волшебное прикосновение - Стелла Камерон (1995)

Выставив вперед локоть одной руки, другую он вытянул навстречу ее атакующему телу и схватил жену за горло.

— Вы будете повиноваться мне, мадам.

Злобно ворча, она опустилась в кресло:

— Селина — ничто. Глупая пустышка, годная лишь на то, чтобы с ее помощью мы добились чего надо. Ни одному стоящему мужчине она не нужна.

— Бертрам и Персиваль добиваются ее изо всех сил, — мягко сказал Дариус. — Сначала они хотят совместно насладиться ее девственным телом, пока она не обучится полностью искусству ублажать Бертрама и хитро водить за нос Персиваля, изображая невинную девочку. Затем ее обязанностью станет выполнять желания супруга и общаться с его друзьями так, как принято на их сборищах.

Мери хмыкнула и плотнее завернулась в пеньюар.

— Уже пора, чтобы она расплатилась с нами за все, что мы сделали для нее. Неблагодарная негодяйка. И тогда Летти может отправиться на все четыре стороны. Мне уже тошно видеть ее обвиняющие глаза.

— С ней надо быть осторожными, — напомнил Дариус. — Эта женщина знает слишком много. Придется предусмотреть некоторые меры.

— Здесь нет ничего трудного. Предоставь это сделать мне.

Он одарил ее улыбкой:

— Обязательно. Уверен, ты справишься с этим делом очень хорошо. Ты всегда справлялась с такими делами успешно.

Мери улыбнулась в ответ:

— У нас талант к махинациям, милый мой, как в этом смогли убедиться Френсис Сент-Джайлс и его драгоценная супруга София — к своему ужасу.

Дариус согласно кивнул:

— Что помогло нам без труда держать под контролем маркиза, этого старого осла.

— Я все еще восхищаюсь, насколько совершенен был наш замысел, — сказала Мери, сбавив тон. — Надо же суметь начинить опиумом Френсиса, бросить его в бордель, украсть кольцо и дать ему пробудиться в убеждении, что он имел дело с проституткой и напился в стельку. И Френсис поверил, будто шлюха украла его кольцо. Блестяще!

Дариус согласился.

— Блестяще и — по плану. Френсис считал, что проститутка взяла кольцо и отдала вещицу его отцу. А маркиз сунул в нос сыну это кольцо. И тот взял его! — Дариус хлопнул себя по бедрам, охваченный злорадством. — Взял его, ничего не спросив… и загубил свою жизнь. Старик разгневался из-за мнимой моральной распущенности сына, которая оскорбляла его религиозные устои. Френсис никогда не сказал ни слова в свою защиту и был изгнан из отцовского дома. Он так и не узнал, что это ты передала маркизу кольцо и рассказала совсем иную историю, чем та, которая, по его мнению, обрекла его на вечное проклятие.

— Немудрено, что маркиз поверил нашей версии, ведь Френсис никогда не пытался защищаться. — Мери задергалась от восторга. — Да, слишком долго мы не говорили об этом. Мне доставляет такое удовольствие знать, что ни тот, ни другой никогда не догадывались о нашей проделке. «Ваш сын лишил меня невинности, — сказала я этому старому дураку. — Он погубил меня, и не будь рядом бедного милого Дариуса, я была осуждена на жизнь этакой бессловесной незамужней компаньонки в доме другой женщины». И он мне поверил!

— И чтобы искупить грех своего сына, маркиз отдал нам то, чего мы хотели, — этот дом. Дом Френсиса. — Дариус вновь был полон удовлетворения, какое приносит триумф.

— Он не отдал нам дом, — сказала Мери, вновь ожесточаясь и раздражаясь. — Он нам его одолжил.

— На время, пока дом нам будет нужен, — напомнил ей Дариус. — Слава Богу, его наследник исполнял его волю.

— Но Огастес ненавидит нас.

— У тебя нет подтверждений этому.

— Его молчание служит подтверждением, — сказала Мери. — Как и отказ принимать нас, как и нежелание сделать Найтхед нашим в полном смысле слова.

— Он не выбросит нас из поместья. Все остальное неважно. Мы получим нужную сумму от Летчуиза и найдем сокровища. Я знаю это. Я чувствую это. И тогда мы будем свободны.