Разбитый - Истон Эли

— Мне жаль. Я больше не дружу с ними, но мне жаль, что они это делали. Я знал, что они могут быть придурками. Я не должен был с ними тусоваться.

Он уставился на меня.

— Но Джейк не задирался, так ведь? — спросил я у него.

Я не знаю, почему сейчас было важно знать, что Джейк не был плохим парнем. Но было. Я всё ещё скучал по нему. Иногда так сильно, что появлялась глухая боль, от которой мне становилось плохо внутри. Я хотел знать, что он был тем человеком, которым я его считал.

— Джейк никогда не связывался со мной, — осторожно произнёс Джозия.

Я выдохнул от облегчения.

— Хорошо.

Джозия начал отходить и обернулся.

— Эй, квотербэк. Я решил, что ты не худший человек в мире.

Я кивнул.

— Круто.

— Круто, — сказал он и пошёл дальше по коридору.

Зайдя в кабинет, я увидел Диксона за столом в конце комнаты. На эмоциях, я вышел обратно в коридор, до звонка, и зашёл в последнюю секунду. Конечно же, за его столом не было партнёра, а все остальные расселись по парам и не могли пригласить меня к себе.

Я занял стул рядом с Диксоном. Он посмотрел на меня мрачным взглядом. Полагаю, было бы довольно дерьмово работать с парнем, в которого ты выстрелил и чуть не убил.

Мы работали над заданием, никто из нас не говорил ни слова. Темой был фотосинтез. Было странно работать вместе, не разговаривая. Вроде того, как «мимы занимаются наукой». Что могло бы быть забавно, но не было. Спустя около десяти минут, Диксон издал звук отвращения, встал и взял разрешение на выход из класса. Пошёл в уборную.

Он не взял свой чёрный рюкзак. Он остался под его стулом.

Я огляделся вокруг, думая, смогу ли остаться незамеченным, обыскивая его. Все были заняты, а учитель прогуливался вдоль передних парт. Я сказал себе не быть трусом. Я подвинулся на край, взял рюкзак и поставил его на свой стул.

Боже, я был худшим шпионом. Я очень сильно нервничал, расстёгивая рюкзак, будто меня поймают в любой момент. И ещё я чувствовал себя крысой. Моя мама проделала хорошую работу, заложив мне в мозг определённые параметры вежливости. Я всё равно заставил себя продолжить. В рюкзаке были книги, беспорядочные бумаги и большая папка. Я ощупал бока и дно рюкзака. Мои пальцы наткнулись на что-то круглое и пластмассовое, вроде бонга или фонарика. Я нащупал много ручек. Достал полиэтиленовый пакетик с несколькими таблетками, похожими на аспирин, но это, вероятно, был не он. Я положил пакет обратно и потянулся глубже. Мои пальцы дотронулись до чего-то липкого, что я не хотел определять.

Это было глупо. Что я ожидал найти? Подписанное признание?

Оружие?

Одна мысль заставила меня отдёрнуть руку. Мы с отцом несколько раз ходили на полигон, и это было весело. Но сейчас мысль о прикосновении к оружию вызывала у меня тошноту. Я застегнул рюкзак и поставил его под стул Диксона.

Когда я выпрямился, он стоял рядом. Его обычно бледная кожа приобрела фиолетовый оттенок, а выпученные глаза уставились на меня. Он смотрел на меня так, будто я был отбросом общества, будто я плюнул ему в лицо.

Что я мог сказать? «Прости»? Что я искал ручку? Я ничего не мог сказать, так что вернулся обратно на свой стул. Я больше не смотрел на него до конца урока и вышел из кабинета как можно быстрее.

Но одно я узнал. Я понял, что не боялся Диксона Адамса. Даже когда он смотрел на меня как на отброс, у меня не было ощущения, будто он навредит мне. И может быть, это что-то значило.

Диксон Адамс был не единственным моим подозреваемым. Я погуглил Эда Соамса, учителя, которого уволили в прошлом году за расизм. Если он когда-то и был зарегистрирован в Фейсбуке или Твиттере, должно быть, он удалил свой профиль. И я не смог найти никаких недавних упоминаний о нём в новостях.