Посмотри на меня - Сесилия Ахерн (2016)

Снаружи выл ветер, со свистом проникая в дом через окна и замочные скважины. Он носился и танцевал по комнатам, смеясь, дразня и щекоча Элизабет, а она лежала в кровати, закрыв руками уши, по щекам у нее текли слезы.

Крики Сирши стали громче, уговоры Брендана тоже стали громче, и Элизабет накрыла голову подушкой.

– Пожалуйста, Сирша, пожалуйста, перестань плакать, – просил отец и даже затянул колыбельную, которую им пела мать. Элизабет заткнула уши, но все равно слышала плач Сирши и немелодичное пение отца. Она села в кровати, глаза у нее болели от слез и бессонницы.

– Хочешь свою бутылочку? – перекрыл плач ласковый голос отца. – Нет? Ох, дорогая, что такое? – спросил он с болью в голосе. – Я тоже по ней скучаю, дорогая, я тоже по ней скучаю. – И он сам начал плакать. Сирша, Брендан и Элизабет все вместе плакали по Грайне, и все они чувствовали себя одинокими в этом фермерском доме, обдуваемом ветрами.

Вдруг в конце длинной дороги возник свет фар. Элизабет выскочила из-под одеяла и села на край кровати, в животе все сжалось от волнения. Это мать – это должна быть она. Кто еще мог приехать сюда в десять вечера? Элизабет от восторга подпрыгивала на краю кровати.

Машина остановилась перед домом, и из нее вышла Кэтлин, сестра Грайне. Дверь машины осталась открытой, фары горели, а дворники неистово летали по ветровому стеклу. Кэтлин подошла к калитке, толкнула ее, петли скрипнули, и она постучала в дверь.

С кричащей Сиршей на руках Брендан открыл. Элизабет у себя в комнате бросилась к замочной скважине и стала наблюдать на происходящим.

– Она здесь? – требовательным тоном спросила Кэтлин, не поздоровавшись.

– Шшш, – сказал Брендан. – Разбудишь Элизабет.

– Как будто она не проснулась от этих криков! Что ты делаешь с бедным ребенком? – скептически спросила она.

– Ребенок хочет свою мать. – Он повысил голос. – Как и все мы, – добавил он уже мягче.

– Дай-ка ее сюда, – сказала Кэтлин.

– Ты мокрая. – Брендан отошел от нее, и его руки сжались вокруг крошечного свертка.

– Она здесь? – снова спросила Кэтлин все тем же сердитым голосом. Она так и не переступила порог – она не спросила разрешения войти, а ей не предложили этого сделать.

– Конечно нет. – Брендан покачивал Сиршу, чтобы та успокоилась. – Я думал, ты отвезла ее в какое-то волшебное место, где ее наконец вылечат, – сердито сказал он.

– Это лучшее место из всех, какие есть, Брендан, во всяком случае, так считается. Но, как бы то ни было, – пробормотала Кэтлин, – она ушла.

– Ушла? Что значит «ушла»?

– Сегодня утром ее не обнаружили в комнате. Никто ее не видел.

– Она вечно исчезает по ночам, твоя мать, – сердито сказал Брендан, продолжая укачивать Сиршу. – Что ж, если она не там, куда ты ее отправила, то далеко ходить не надо. Она наверняка в пабе Флэнагана.

Элизабет от удивления открыла рот. Значит, мать здесь, в Бале-на-Гриде, она все-таки не уехала.

Их ожесточенный диалог был прерван плачем Сирши.

– Ради бога, Брендан, ты можешь ее успокоить? – недовольно сказала Кэтлин. – Кстати, я могу забрать детей. Пусть живут со мной и Аланом в…

– Это мои дети, и ты не заберешь их у меня, как забрала Грайне! – взревел он. Крики Сирши стихли.

Повисло долгое молчание.

– Уходи, – слабо произнес Брендан, как будто крик лишил силы его голос.

Входная дверь закрылась, и Элизабет смотрела из окна, как Кэтлин захлопнула калитку и села в машину. Она уехала, свет фар погас вдали вместе с надеждой Элизабет поехать вместе с Кэтлин к матери.

Но все же крохотная надежда оставалась. Отец упомянул паб Флэнагана. Элизабет знала, где это. Она проходила мимо каждый день по пути в школу. Она соберет свои вещи, найдет мать и будет жить вместе с ней, вдали от надсадно кричащей сестры и отца, и они каждый день будут отправляться на поиски приключений.