Десять мужчин - Александра Грэй (2008)

— Нам вас не хватало. Как жизнь? — спросил лучший друг Лорда.

— Я получила работу.

— И его, считайте, тоже получили, — сказала жена лучшего друга Лорда.

Мы все разом посмотрели на другой конец зала, откуда на меня взирал Лорд.

— Дело сделано. Он вас любит.

— Он и вправду никогда так на меня не смотрел.

Понадобилось полтора года плюс деньги другого мужчины, чтобы Лорд наконец отважился признать любовь ко мне. Единственное, что приходило в голову: таким эффектом я обязана а) «Шанели», б) «Шанели» и в) независимости от Лорда.

Теперь, когда у меня появилась своя жизнь, Лорд жаждал сделать меня частью своей. Он пошел так далеко, что пригласил меня на семейную вечеринку к графу С. Не имея вечернего платья для столь изысканного общества, я, однако, знала, где его найти. В бытность свою секретаршей в Найтсбридже я ежедневно замедляла ход у бутика Брюса Олдфилда, глазея на элегантные наряды в витрине. Теперь, когда у меня появилась возможность стать обладательницей одного из этих нарядов, разве не вправе я была его купить? Я была в восторге от «Шанели», оплаченной кредиткой Шарлотты, но лично выбрать и оплатить свое платье — о-о-о! — куда более впечатляюще. Не пробыв в магазине и пары минут, я уже примеряла расшитое бисером вечернее платье от Брюса Олдфилда, подогнать которое явился сам автор.

— Думаю, здесь нужно утянуть, — негромко сказал он, одергивая ткань тут и там, чтобы не болталась на талии, и добавил, разглаживая ткань на моих бедрах: — А здесь совсем немножко отпустить. Знаете, мне бы хотелось сделать для вас это платье, только по вашей фигуре. Будет готово ровно через неделю. Вы согласны?

Согласна ли я?! Я выплыла из бутика вне себя от счастья: неужели это мне только что пообещали наряд от-кутюр по цене прет-а-порте?

Платье свое чудо сотворило. Под видом шутки Лорд представил меня французской наездницей, и графиня соответствующим образом сконфузилась, усадив меня за столом рядом со своей дочерью, а не с каким-нибудь звездным гостем, воображение которого ей хотелось бы потрясти. Графская дочь была очаровательна, но выдала свою чрезмерную любознательность, засыпав меня вопросами в надежде выяснить, почему мы раньше не встречались.

— Где, говорите, вы учились? — Сделав пробный ход, она подалась ко мне, едва заметно подалась, понимая, что проявлять явный интерес недостойно ее положения. Вероятно, рассчитывала услышать название школы за рубежом или реабилитационного центра для трудных подростков.

Мысленно перебрав массу вариантов, я предпочла правду. Графская дочь заслуживала доверия.

— В монастыре.

— Потрясающе. Всегда гадала, каково это — учиться у монашек.

Я собиралась ее просветить, но тут слева от меня возник престарелый лакей со спаржей на серебряном блюде. Попытавшись подцепить блестящие маслянистые стебли лопаточкой, я в итоге перевалила деликатес через край блюда прямо на начищенные до блеска черные туфли слуги.

— У мадам выйдет лучше, если она поднимет лопаточку, — прогундосил лакей возмущенно: столько лет службы — и на тебе, до чего дошло. Мой отделанный бисером вырез его не убедил, зато произвел впечатление на гостей, и после этого ужина я получила известность как «девушка в длинном черном платье», чем Лорд немало гордился.