Победить тьму... - Барбара Эрскин (2004)

— Ничего подобного она не знает, Келом. И потом — есть такие вещи, как оценки. Или в твоей драгоценной школе, куда отправляет тебя твой отец, тебя не научили обращать на это внимание?

— Я знаю. Мне очень жаль. — Он выглядел совсем подавленным.

— Элери, ты просто святая. — Лиза подняла на нее глаза в тот момент, когда женщина бесцеремонно поставила на стол огромный заварной керамический чайник, чашки, блюдца, молоко и вазу с сахаром.

— Да, все так говорят. — Элери, довольная, улыбнулась. — Ну, а что вы скажете, если я приготовлю вам яичницу с беконом?

Лиза посмотрела на Келома.

— Да, пожалуйста. Я думаю, молодой человек вот-вот умрет то голода.

— Мне тоже так кажется. — Элери многозначительно толкнула Келома в плечо. — Я скоро.

— Она очень милая, — произнес Келом, как только женщина исчезла на кухне.

— Что правда, то правда. — Лиза потянулась к чайнику. — Ну, так, я надеюсь, ты расскажешь мне, что ты затеял. Зачем ты все это сделал?

— Из-за отца.

— Ну, и что на этот раз он сделал не так?

— Он и слышать не хочет о моей свадьбе с Джульеттой.

Лиза тяжело вздохнула.

— А почему вообще, черт возьми, эта тема так волнует тебя, Келом? Я уже сказала тебе, что не может быть и речи о вашей свадьбе, пока вы не повзрослеете.

— А никто и не возражает против этого. Мы собираемся подождать до тех пор, пока не сдадим экзамены. Джули согласна…

— Джули согласна? — Лиза посмотрела на него, как удав на кролика. — Келом Крэг, ты не женишься на моей дочери, по крайней мере, еще несколько лет. Ты слышишь меня? Вы оба еще слишком молоды. У вас впереди еще целая жизнь, и я не позволю, чтобы вы испортили ее, втянув себя в такую сомнительную авантюру, как женитьба. Хотя бы потому, что вы до сих пор не определились, чем вы будете заниматься в будущем.

— Мы знаем это. — Келом напряг свою челюсть. — Я буду врачом, как отец, а Джули хочет рисовать.

— А не кажется ли тебе, что и то и другое требует многих лет упорной работы, Келом? Многих лет, когда вам, студентам, будет практически не на что жить. Многих лет, в течение которых вы будете грызть гранит науки. — Она глубоко вздохнула и мысленно сосчитала до десяти. — Поверь мне, Келом, все, что я сейчас говорю, это для твоего же собственного блага. В конце концов, кто, кроме нас с Адамом, лучше знает, насколько все это сложно? Он врач, я художник. И нам обоим пришлось много учиться, а потом много-много лет работать, пока мы не достигли того, что сейчас имеем.

Келом потянулся к своей чашке и залпом опрокинул ее. Чай был настолько горяч, что он обжег себе горло.

— Но ведь ты и он были тогда вместе. Вы были любовниками до того, как он встретил мою маму.

— Может быть, были, а может, и нет. — Она снова зафиксировала на нем свой орлиный взгляд. — Эта тема не для обсуждения. А вот на что следует обратить внимание, так это то, что тебе всего лишь семнадцать, а Джули шестнадцать, и вы еще дети. — Она сунула руку в карман пальто и вытащила оттуда пачку сигарет. Открыв ее, сосредоточенно вытащила одну, постучала ею по столу, затем взяла коробок спичек, прикурила и глубоко затянулась. Только тогда Лиза снова посмотрела на него. — Пожалуйста, Келом, я не собираюсь разлучать вас. Я знаю, как сильно вы любите друг друга. Джули доверяет мне. И это было бы настоящим стихийным бедствием, если бы вы с Джулией так скоро поженились.

Подали завтрак, и Лиза затушила сигарету. Она смотрела на Келома, который тыкал вилкой в тарелку с яичницей и жареным хлебом, и чувствовала, как материнская любовь переполняет ее. Она переложила свой бекон и хлеб на его тарелку и наблюдала, как он все это поглощает. Только после того, как завтрак закончился и последним кусочком тоста он аккуратно провел по жирной тарелке, она снова заговорила.