Победить тьму... - Барбара Эрскин (2004)

Впервые за долгое время она расплакалась. Она была одинокой и испуганной, а боль под ключицей была очень сильной. Иногда в бреду она звала свою мать или Гартнайта. Еще чаще она звала А-дама. Но он не приходил. День сменялся днем, и она постепенно слабела. Она совсем уже ослабела, когда, лежа возле ручья и черпая теплую коричневую воду, заметила гнездо ржанки, укрытое среди прутьев изгороди. В нем лежали два пятнистых яйца, еще теплые. Она взяла их, разбила и вылила содержимое в рот, чувствуя, как желток смачивает ей горло. Лежа без движения, положив голову на руки, она спиной ощущала солнечные лучи и мысленно благодарила птицу, чьи яйца спасали ей жизнь. Немного позже она пососала ягоды черники, чтобы напиться их соком. А потом сидела, глядя на сверкающую воду. Когда она в сумерках добралась до коттеджа, то уснула, и ее не лихорадило, потому что она уже знала, что скоро выздоровеет. Ей снилось, что Адам, наконец, нашел ее, положил ей на голову руку и объявил, что лихорадка прошла. И она улыбнулась во сне и потерлась лицом о его руку.

Луна появлялась и исчезала еще дважды, прежде чем она почувствовала себя достаточно сильной, чтобы пойти к камню и найти путь во времена Адама. Ее энергетика все еще была низкой, а способность концентрироваться — слабой. Но по мере того как ночи становились длинными, а воздух прохладным и влажным, она поняла, что все сильнее хочет оказаться рядом с ним. Он больше не приходил к ней после той первой ночи, когда он ей привиделся. Но в глубине души она знала, что это был просто сон.

Она немного постояла возле камня, нежно поглаживая рукой насечки, которые так аккуратно сделал ее брат. Хрустящий иней бледно-зеленого лишайника проник в некоторые, более глубокие, насечки, сделанные в граните, и она поскребла его ногтями. Он не играл никакой роли. Он не уменьшал силу. Сила исходила из-под земли, поднимаясь вверх, подобно воде во время прилива возле древних скал под ее ногами. И теперь, когда новая луна представляла собой узкий серп, она почувствовала, как поднимается вода во время прилива. Его сила отнесет ее во времена Адама.

По мере того как солнце садилось за горами, она наблюдала, как удлиняется ее тень. Потом медленно повернулась на восток и подняла руки над головой. Ее глаза были закрыты, когда она вошла внутрь и почувствовала, как растет ее сила.

Адам сидел за письменным столом в своем кабинете. Сначала он не почувствовал, что она находится перед ним, а она оглядывалась, затаив дыхание и торжествуя. Он был один. В комнате больше никого не было. Она наблюдала за ним несколько мгновений, ее любовь рвалась к нему. Потом она медленно протянула руки.

— А-дам!

Когда он, вздрогнув, поднял глаза, она почувствовала, что атмосфера комнаты сгущается. Неожиданно стало очень холодно.

— Брид? — Голос Адама доносился до нее, подобно эху, когда она почувствовала, что снова находится на склоне холма и стоит на коленях возле камня, а по ее лицу текут слезы.

На следующую ночь она повторила попытку. На этот раз он был в саду. Она наблюдала за ним, спрятавшись за старым грушевым деревом. Ее сердце разрывалось от тоски, когда она смотрела, как он делал что-то на цветочной клумбе, а потом медленно направился к дому.

— Адам! — Женский голос, донесшийся из окна его кабинета, разрезал тишину как нож, и Брид почувствовала, что ее трясет. Она постояла еще немного, вцепившись пальцами в мшистую кору дерева. Потом исчезла, вернулась на склон холма, где уже наступила ночь, а луна была закрыта облаком. Она села, обхватив колени, и стала раскачиваться, полная печали. Что было не так? Почему она не могла остаться с А-дамом? Почему она никак не могла сосредоточиться? Ей нужна была его любовь, которая могла удержать ее, а когда там постоянно находится эта женщина, его любовь недостаточно сильна.