Победить тьму... - Барбара Эрскин (2004)

— Ты права. Жизнь для того, чтобы жить. Мы вернемся, соберем свои шмотки и скажем Максу, что хотим взять автофургон, который он нам предложил. И уедем от всех этих склок. — Он схватил ее руку и сжал. — Бет, детка, у тебя будет потрясающее детство!

Брид, в отчаянии наблюдала, как Адам сидел за письменным столом и плакал. Она снова прижала лицо к окну, потом пошла к стеклянной двери и постучала. Казалось, он не слышит ее. Она постучала сильнее.

— А-дам! А-дам!

Ее крик был подхвачен ветром и унесен в сторону, а он так и не услышал ее.

— А-дам! А-дам!

Что же было не так? Почему он не слышал ее? Всхлипывая от обиды, она отошла от стеклянных дверей. Во всем виноват его сын. Его сын и та глупая тоскливая девица, которую его сын называл своей женой. Они сделали А-дама несчастным. Он растратил на них свою любовь, когда мог бы быть с ней. Ее отчаяние и злоба неожиданно сосредоточились на них, на этих двух молодых людях с их ребенком в дурацком маленьком голубом автомобиле, которые смеялись, когда оставили ее А-дама плакать в одиночестве.

Оказавшись под дождем на дороге, она сначала даже не поняла, что произошло. Машина промчалась мимо нее, сигналя, и она отскочила в сторону. Потом поняла, где находится, и улыбнулась. «Мини» ехала медленнее, но все же, когда она вышла на дорогу перед ней и подняла руки, чтобы проклясть мужчину и женщину, чьи лица, похожие на белые пятна на темном фоне, она увидела на мгновение, машина резко повернула и прокрутилась четыре раза, а потом слетела с дороги в канаву, где осталась лежать колесами вверх. Единственными звуками были шипение пара и громкий плач ребенка.

Часть третья

Лиза

1960–1980 годы

14

— Тебе нужно было заставить Адама приехать с тобой. — Стоявшие под проливным дождем Лиза и Джейн были последними из оставшихся возле могилы. Зияющая у их ног яма, в которой бок о бок стояли два гроба, была заслонена огромной охапкой цветов — хризантем и осенних маргариток вперемежку с экзотическими лилиями и розами. — Он никогда не простит себя за то, что его не было здесь, — добавила Лиза.

— Я его не понимаю. — Джейн не могла сдержать слезы. — Он похож на сумасшедшего.

В страдании, гневе и боли Адам поклялся никогда больше не иметь дела с Лизой, Филом и крошечной девчушкой, которую вытащили живой из груды металла, бывшей до этого машиной, в которой погибли ее родители. Его злость на Джули переросла в ненависть к ее матери.

Фил ждал их неподалеку под тисами, защищая зонтом девчушку, сидевшую у него на руках. Бет, укутанная в одеяла, внимательно смотрела наверх, на яркий полосатый зонт, и наблюдала с широко раскрытыми глазами за каплями дождя, свисавшими, подобно алмазам, с краев зонта, совершенно не осознавая трагедии, которая выпала на ее долю. Рядом с ним мать Джейн, одетая во все черное и тяжело опиравшаяся на трость, стояла и шмыгала носом, приложив к нему мокрый носовой платок.

Остальные провожающие толпились возле покойницкой, а потом медленно, гонимые дождем, начали взбираться наверх — к машинам, которые стояли у живой изгороди на узкой аллее. Джули, охваченная романтической грустью, поскольку читала этим летом только Китса, сказала матери, что хотела бы быть похороненной здесь. Келом никогда, насколько знала Джейн, даже ни на мгновение не задумывался о собственной смерти. Единственное, что она твердо знала, это то, что он хотел бы быть рядом с Джули и как можно дальше от отца. Оба катафалка уже уехали.

Адам отказался приехать. Он даже не хотел говорить об этом. Когда полицейские привезли Джейн маленькую Бет, он даже не взглянул на ребенка, а на следующее утро велел избавиться от нее, словно девочка была нежелательным домашним животным. Лизе понадобилось всего четыре часа, чтобы приехать из Уэльса. Было решено, что она заберет Бет. Джейн отправилась с ними.