Ключи от рая - Мейв Бинчи (2008)

Матери с отцом понравилось. Мне — нет.

Эта шумная Грэния вопила на всю округу на пару со своим кошмарным краснолицым папашей. Мать с отцом сказали, что в жизни Пэппи больше не будет тяжелых дней.

По-моему, это было уж слишком.

Чтобы у Пэппи да жизнь без проблем?

Были ли у меня проблемы? Я жила в своей квартире и навещала их. Не так часто, как родители, но достаточно часто. Время от времени. Пэппи и Оливер жили в роскошном доме, по крайней мере по сравнению с моей маленькой квартирой, но, поскольку Пэппи, как рабыня, пропадала в своей гериатрической больнице, дом был ужасно неухоженным.

Уж если бы я вышла замуж за Оливера, я бы не работала, содержала дом в порядке и приглашала гостей. А он, возможно, гулял бы поменьше.

Я довольно быстро узнала об этом. Я была в винном баре и увидела, как он обнимался с какой-то девчонкой. Естественно, он меня увидел тоже и отцепился от нее. Он подошел ко мне, излучая море обаяния.

— Мы взрослые люди, вы и я, Джейн, — произнес он.

— Разумеется, Оливер, — ответила я ледяным тоном.

— И взрослые люди не должны бежать домой и рассказывать глупые сказки, не так ли?

— Если не видят других взрослых, делающих глупые вещи в винных барах, — сказала я, очень гордая собой.

Он внимательно посмотрел на меня.

— В конце концов, вы сами сюда пришли, Джейн, — бросил он и вернулся к своей девице.

Я заплатила по счету и ушла.

Когда это случилось, я ничего не сказала Пэппи.

Я пыталась предостеречь ее перед тем, как она вышла замуж, а она пожимала плечами и была так беспечна — пусть сама узнает обо всем.

Она узнала спустя шесть месяцев, когда неожиданно рано вернулась домой и, открыв дверь в спальню, обнаружила там Оливера с какой-то его старой любовью. Она потребовала развода. В этот же день.

Конечно, он запротестовал.

Она слишком серьезно все воспринимает, говорил он. Она не желала слышать ни объяснений, ни извинений, ни обещаний безупречной жизни в дальнейшем. Она сказала, что ей нужен добрый семейный очаг, а не материальные блага и что женитьба на ней была именно для него выгодной сделкой, в чем он убедится, когда подробно обсудит это с судьей и своими разведенными друзьями.

А потом, как будто это не было глупостью, Пэппи бросила свою скучную, но спокойную работу в больнице и устроилась в этот дурацкий приют по уходу за престарелыми под названием «Папоротник и вереск».

Ну и название! Но Пэппи есть Пэппи, она заявила, что ей там нравится, что для нее это было лучше, чем работа в клинике, потому что, когда она станет тут работать, людей не будут подгонять слишком быстро на тот свет. Многие из этих домов престарелых имеют бестактно жизнерадостные названия, ей еще повезло с этими «Папоротником и вереском», и она тут ползает на четвереньках, сажая растения, чтобы оправдать это глупое название.

Да, Пэппи не признает прописных истин.

Несмотря ни на что, этот приют слыл процветающим, и мама сказала мне, что Пэппи владеет значительной частью его имущества. Родители заявили, что, когда они состарятся, хотели бы отправиться туда и жить там. А Пэппи сказала, что можно замечательным образом устроиться туда пораньше и направить еще имеющуюся у них энергию на те прекрасные дела, какими занимаются все обитатели приюта.

Мне эта идея показалась неудачной.

Иногда я поддакивала им, но меня расстраивала мысль о том, что они будут сидеть среди стариков с пергаментной кожей и рассуждать о турнире по настольному теннису.

Временами Пэппи заявляла в своей дурацкой манере одиннадцатилетней девочки: «То, чем ты там занимаешься, Джейн, не идет ни в какое сравнение с нашей работой». Но, думаю, вряд ли кто-нибудь стал бы сравнивать такие несовместимые вещи.

Родители говорили, что Пэппи совершенно неугомонна. Не знаю почему, но мне показалось, что они говорили это с одобрением.