Одержимость - Сьюзен Льюис (1996)

Следующие несколько дней они с Филиппом и Пэм провели в загородном доме Дэнби в хлопотах по случаю прибытия Аннализы на уик-энд. Пэм рано пошла спать, они с Филиппом вдоволь наговорились, просидели до самого утра. Кори искренне смеялась, когда Филипп рассказывал всякие случаи из жизни прабабушки Корнелии, у которой, судя по его словам, характер был еще тот. Кори и сама вспоминала что-то об Эдвине, о детстве, и им с отцом было тепло и спокойно. Она и понятия не имела, что он остроумный, легкий человек, он стал совершенно другим за последний месяц — уверенным в себе, уравновешенным. Как же ему портила жизнь Октавия!

Говорили они и о ней, а когда Аннализа вернулась домой, эта тема возникла снова — Октавия дала интервью. Они втроем заперлись в кабинете Филиппа и что-то долго обсуждали.

— Они решают, как быть с Октавией, — сказала Пэм Поле, когда та вместе с Бет заглянула в семейство Дэнби.

— Аннализа наверняка прочитала газету.

— Да, к сожалению. Бессовестная ложь. Как вообще у этой женщины хватает совести рассказывать журналистам, что она страдала от Люка Фитцпатрика все эти годы?! И сочинять, что Филипп выкинул ее за неверность, а она — бедная беспомощная жертва мужчины, терроризировавшего ее, измывавшегося над ней. Я ни на минуту не допускаю, что кто-то поверит этим басням! Впрочем, главное, что она не затронула вопрос родства Аннализы и Филиппа. Он, кстати, получил от Октавии письмо с угрозой выложить еще больше, если он не даст ей денег. Думаю, именно об этом они сейчас и размышляют вместе.

— Да, — задумчиво проговорила Пола, — надо что-то предпринять, иначе Октавия так и будет шантажировать. Кстати, а вы как думаете, Аннализа дочь Филиппа?

Пэм вздохнула:

— Сомневаюсь, что сама-то Октавия знает. Главное, она не дочь Дюка.

Пэм направилась на кухню сварить им кофе.

— А как Аннализа себя чувствует?

Пэм обернулась:

— Сейчас уже заметны перемены: она была вялая, слабая дня два назад, но теперь словно кто-то осветил ее изнутри. Один Бог знает, как благотворна эта обстановка для девочки. Просто невероятно!

Пола-то знала причину — Кори доверилась ей накануне, но раз Пэм еще не знает, рассказывать нельзя.

— А вы думаете, Аннализа так же привязана к Кори, как и прежде?

— Без сомнения, — не колеблясь ответила Пэм. — Она ведь потеряла мать и обрела сестру. Она любит Кори, предана ей.

— Так я и думала. Не зря я боялась.

Пэм удивленно посмотрела на Полу:

— О чем ты, дорогая? Если ты думаешь, это помешает твоей дружбе с Кори…

— Нет, что вы, это никак не затронет наши отношения, просто, понимаете ли, в глубине души Кори хочет быть с Кристосом, но все еще нервничает. И он бы помог ей пережить, я уверена, если бы она позволила. Насколько я знаю, она бы так и сделала, не будь Аннализы. Она боится оставить ее, не помогают даже мои доводы насчет того, что у нее своя собственная жизнь, она не должна бросать Кристоса из-за чувства долга перед семьей, но… А почему вы улыбаетесь?

— Не беспокойся, не переживай так сильно, — засмеялась Пэм. — Филипп все держит в своих руках. Они так часто в эти две недели говорили с Кристосом по телефону! Да, да… Боюсь, пока не могу сказать тебе большего, но ты скоро увидишь результаты.

Через три дня Филипп встретил Кристоса в аэропорту Хитроу и привез в Лондон.

— А вы предупредили ее? — спросил Кристос.

— Нет пока, собирался сегодня вечером.

Кристос кивнул.

— Черт, — пробормотал он. — Я чувствую себя испуганным мальчишкой. Вы уверены, что врач одобрил бы эту затею?

Филипп засмеялся.

— Именно он-то мне и посоветовал. И нечего теперь идти на попятную.

— Вы же сами сказали, какая будет реакция.

— Да, говорил, а теперь не уверен. Вдруг она откажется встретиться со мной?