Одержимость - Сьюзен Льюис (1996)

— Я серьезно. С другой стороны, ты не будешь счастлива без собственной карьеры. И, возможно, сделаешь ее на каком-нибудь американском канале.

Кори почесала нос и рассмеялась.

— Ну да, все британское, британское, — заметил он. — Ты думаешь, ваше телевидение лучше нашего?

— Да, — искренне ответила она.

— Но ты же собираешься делать передачу о Сиобан в Штатах?

— Да, чтобы быть с тобой и обойтись без каких-нибудь кошмарных спонсоров, которые со своей безвкусицей будут лезть в каждый кадр.

— Понятно. А как же отец и Аннализа?

— Вроде все обговорили. Филипп не против, если я уеду, но…

— А сама-то ты действительно хочешь оставить их?

— Нет. Но ради тебя могу.

Он засмеялся и привлек ее к себе.

— Ладно, думаю, лучше все прояснить, — произнес он. — Тебе не надо жить в Голливуде, чтобы быть со мной, Кори. Тебе даже не надо делать программу на американском телевидении. Будешь делать ее со своей Ти-ви-дабл-ю в Лондоне.

— Не понимаю, — Кори вдруг до смерти перепугалась. Неужели он отказывается от нее?

— Мы будем жить в Лондоне, — объявил Кристос.

Кори уставилась на него с открытым ртом.

— В Лондоне? — повторила она.

— Именно. Я, Кори Браун, оставляю Голливуд и переезжаю к тебе.

— Нет! Не может быть! А как же твои фильмы?

— Фильмы делают и в Европе, не так ли? Я говорю по-итальянски, по-французски. И учился я в киношколе в Лондоне. Кроме того, я всегда хотел сделать какой-нибудь европейский фильм.

— Но ты раньше никогда не говорил об этом.

Он поднял брови.

— Так ты все бросаешь ради меня? — Она чуть не задохнулась от восторга.

— Конечно, но ведь ты собиралась сделать то же самое.

— Кристос, я другое дело. Ты это ты, и в Голливуде все от тебя в восторге.

— С них уже достаточно, — засмеялся он. — И еще один сюрприз для тебя. Как насчет того, чтобы я стал режиссером твоей передачи?

— Ты?

— А почему бы нет?

— Но ты же никогда не работал режиссером на телевидении? Бьюсь об заклад, ты даже не знаешь, что такое быть режиссером видео.

— Ты, конечно, права. Но если я могу делать кино, то…

— Но ты ведь можешь снимать только на 35-миллиметровке. У Ти-ви-дабл-ю не хватит никаких денег.

Он многозначительно посмотрел на нее, и она рассмеялась.

— Ой, правда, с твоим именем мы найдем любые средства.

— Ну и как? Наймешь меня?

Кори ошарашенно покачала головой:

— Боже, а что станут говорить? Кристос Беннати бросает Голливуд, чтобы работать на британском телевидении.

— Да нет, только сделать одну телепередачу, — поправил он. — А потом снова взяться за кино.

— Нет, я не могу тебе этого позволить. Я не хочу, чтобы ты бросал Голливуд. Это твоя жизнь.

— О всемогущий Господь! Что еще должен сделать мужчина? Я же сказал, что приеду в Англию.

— Нет, это все очень важно, Кристос.

— Кори, с тобой так трудно, ты самая противоречивая женщина на свете. А теперь к черту все дела. Ты выходишь за меня замуж?

— Нет.

— Черта с два! Выйдешь.

— Ну хорошо. Я выйду, но не позволю тебе…

— Кори, заткнись!

— Не заткнусь.

— Ну сделай хоть раз в жизни, как тебе говорят.

Кори улыбнулась.

— А теперь слушай. Я переезжаю в Лондон. Мы купим дом, и ты, видимо, еще не понимаешь, но тридцать секунд назад ты согласилась выйти за меня замуж. Соображаешь?

Кори завороженно молчала, а потом расплылась в улыбке.

— Вижу, соображаешь. Это хорошо. Тогда давай-ка займемся этим.

— Прямо вот так? Сидя здесь?

— Прямо вот так, сидя здесь.

— О’кей. Я люблю тебя, Беннати.

— Догадываюсь, — сказал он. Но глаза его оставались серьезными, и, притянув к себе, он поцеловал Кори. — Так и когда наконец ты выйдешь замуж за своего любовника?

— Сразу, как только ты захочешь.

— Прекрасно. Я думаю, в субботу.

— В субботу?!