Роза в снегу - Мэри Кэттон (2007)

Эмма засмеялась. Вернее, захихикала. Это прозвучало довольно странно для нее самой, и девушка в изумлении взглянула на свою пустую чашку. Лицо горело. От огня камина ей стало жарко. Или, быть может, это из-за того, что Шеридан сидел в своем кресле, небрежно вытянув длинные ноги. Рубашка его начала высыхать, но еще оставались места, где влажная ткань липла к коже, предлагая взору очертания тела под ней. Она поймала себя на том, что неотрывно смотрит на темное пятнышко в форме монеты на его груди, и скоро осознала, что это сосок.

Взгляд ее метнулся назад, к его лицу, и обнаружил, что он напряженно наблюдает за ней. Почему он на нее так смотрит? С таким любопытством? С такой сосредоточенностью? Все опасности, которые она временно предала забвению, вспомнились с новой силой, едва только слабая улыбка заиграла на его губах. Эмма моментально протрезвела, и у нее возникло желание убежать.

— Не беспокойтесь, — сказал Шеридан, — ваша прическа в полном порядке.

Не сознавая, что рука ее бессознательно приглаживает волосы, Эмма застыла.

— Очки сидят ровно.

Она все равно поправила их.

— Зачем вы их носите? — полюбопытствовал он.

— Потому что плохо вижу, — ответила Эмма.

— Черта с два. Сегодня днем вы были без них и отлично меня видели. Снимите их. Они мне не нравятся, — потребовал Алан.

— Меня это мало волнует, — отозвалась она.

— Они так искажают ваши глаза, что кажется, будто вы смотрите на меня из аквариума.

— Нет, — покачала она головой. — Не сниму.

— Прекрасно. Тогда скажите мне, почему вы носите такую прическу?

— Прошу прощения?

— Она отвратительна.

— Я…

— И это платье на вас. Оно ужасно. Серый цвет вам не идет. Вы как будто в трауре. Или вы в трауре, мисс Кортни?

— Не думаю, сэр, что вы имеете право на критику, когда сами сидите в грязных сапогах и мокрой одежде.

Он молча глядел на нее. К своему ужасу, Эмма почувствовала, что глаза ее наполняются слезами. Если моргнуть, слезы потекут в два ручья. Но Эмма давно знала, что если смотреть прямо перед собой, то можно вполне успешно скрыть свои эмоции. А если она поспешит, то, может, успеет добежать до кареты, прежде чем разревется.

ГЛАВА 4

Шеридан встал с кресла и начал расхаживать по комнате. Он подошел к двери и встал там, спиной к Эмме.

— Были времена, — сказал он в полумрак, — когда в этом доме повсюду слышался шум, разговоры, смех. — Оглянувшись на нее, он продолжил: — Моей заветной мечтой было, чтобы Шеридан-холл стал моим. Это стало навязчивой идеей. Я, бывало, лежал по ночам в постели и пытался представить гордость, которую испытал бы, чувство собственной значимости, захватывающее ощущение принадлежности чему-то…

Эмма сидела, не двигаясь. Обида и смущение, испытываемые минуту назад, испарились. Она смотрела на широкую спину мужчины, на его черные подсыхающие волосы, которые свободными густыми прядями рассыпались по воротнику рубашки. Ощущение какого-то пьянящего восторга растеклось по жилам. Она осознала, что перед ней сейчас тот Алан Шеридан, которого мало кто когда-либо видел.

— Потом мой отец умер, и все перешло к Роберту. Когда Роберт погиб от несчастного случая на охоте, я надеялся — молился, — что каким-то образом дом перейдет ко мне. Ральф поселился на Миссисипи и не проявлял интереса к Шеридан-холлу. Но, разумеется, он вернулся и завладел всем. Внезапно я даже перестал быть желанным гостем в доме, в котором вырос. Заметьте, мисс Кортни, я ничуть не виню Ральфа. Я никогда не был образцовым братом.

Повернувшись к ней, Алан прислонился к дверному косяку.

— Вы конечно же слышали о том, что я покушался на него. Что ж, — бросил он с ноткой вызова, — это правда.

Он поглядел на нее в упор:

— Как, мисс Кортни? Ни испуганного возгласа? Ни обморока? Возможно, то, что я о вас слышал, тоже правда?