Творящие любовь - Джудит Гулд (1998)

— Не обязана, верно. — Лэрри помолчал, все еще касаясь пальцами ее спины. — Но представь на минуту, что положение изменилось. Неужели ты думаешь, что Шелбурн стал бы колебаться, прежде чем тебя обчистить? — спросил он.

— Нет, в этом я как раз не сомневаюсь. — Элизабет-Энн выпрямилась, поймала его пальцы и задержала на своих плечах. — Я напугана, Лэрри.

Он хмыкнул:

— Почему?

— Причина одна — ведь выживает сильнейший. Сегодня сильнейшей оказалась я, — она обернулась и посмотрела ему в лицо. — А что будет завтра? Что тогда случится со мной?

Лэрри знал, что она не ждет ответа.

— А другие причины? — поинтересовался он.

— Я думаю, мне страшно и потому, что сумма оказалась столь велика. И потому, что оплата всех моих приобретений связана только с «Хошшу инвестментс». А что, если золотоносная жила иссякнет? Что тогда, Лэрри?

— Тогда мы оба утонем, — последовал суровый ответ. — Но я не думаю, что такое может случиться, во всяком случае, в ближайшем будущем. Помни одно: в бизнесе ты должна всегда опережать остальных. Именно это ты и делаешь сейчас. Иногда нужно быть консерватором, а в другое время рисковать. Штука в том, чтобы знать, каким путем идти. Сегодня следовало рисковать, и это сработало. — Лэрри наклонился и поцеловал ее в затылок. — Никогда не следует быть слишком уверенным в себе, но и не следует волноваться так, чтобы доводить себя до болезни.

Она кивнула.

— Постараюсь это запомнить. — Элизабет-Энн слабо улыбнулась.

— Что тебя еще беспокоит?

— Причин для беспокойства достаточно. Прежде всего, я владею определенным количеством недвижимости, но все окажется бесполезным, если в экономике страны будет продолжаться спад.

— Экономическое положение улучшится, поверь мне. — Лэрри сделал паузу. — Ты хотя бы представляешь себе, сколько подъемов и спадов пережила наша страна?

Элизабет-Энн покачала головой:

— Нет.

— Тогда послушай меня, и я уверен, ты почувствуешь себя лучше. В тысяча восемьсот шестьдесят девятом году у нас произошло то, что финансисты любят называть «черной пятницей». Это произошло в результате того, что инвесторы попытались сбить цены на рынке золота.

Элизабет-Энн тихонько безрадостно рассмеялась. Почти прямое попадание.

— В тысяча восемьсот девяносто третьем году, — продолжал Лэрри, — произошла похожая финансовая паника, за которой последовала четырехлетняя депрессия. Потом то же самое случилось снова в тысяча девятьсот седьмом году. И каждый раз, дорогая, мы снова вставали на ноги. Будь уверена, Соединенные Штаты выберутся и из этого капкана и победят и эту депрессию, как и предыдущие, не будь я Лоуренс Хокстеттер.

— Очень хорошо, ты меня убедил. Пока у наших постояльцев хватает денег, чтобы останавливаться в наших отелях, я постараюсь не слишком волноваться.

— Вот и отлично.

— А теперь об управлении всеми этими отелями и мотелями. Лэрри, ведь до них до всех не доходят руки! Я сама разрываюсь на части, а теперь у нас появился еще и «Шелбурн». Настало время создать компанию по управлению всеми этими предприятиями. Я поняла, что не смогу справиться с империей таких размеров — а она все продолжает расти — в одиночку. Меня на все не хватит.

— Ты собираешься назвать эту компанию… — прервал ее Лэрри.

— «Отели Хейл», — быстро ответила Элизабет-Энн.

Он рассмеялся.

— Мы уже семь дней женаты, а ты все еще настаиваешь на том, чтобы говорить «Хейл» вместо «Хокстеттер». Да, предупреждали меня насчет независимых женщин!

— Только потому, что когда-то мы с Заккесом решили построить мотель, с которого все и началось. Таков мой долг его памяти, Лэрри. Да и дети носят фамилию Хейл. Это даст им шанс стать кем-то. У них будет чем владеть.

— Я знаю, — мягко отозвался он. — И я достаточно обеспечен, чтобы согласиться с этим.