Большие девочки не плачут - Франческа Клементис (2004)

— Все зависит от того, что вы называете хорошими новостями. Для некоторых любой диагноз, пусть даже самый ужасный, лучше, чем никакого. Если вы знаете, что с вами что-то не так, то можете хотя бы попробовать бороться с этим.

— Другими словами, со мной все так.

Рик откинулся назад, почувствовав и облегчение, и разочарование одновременно. Врач прав. Рик уже собирался было приписать свои безудержные, безответственные полеты фантазии опухоли головного мозга или какой-нибудь другой страшной болезни, которая растормошила его гормоны. Но все обстояло не так.

Головные боли почти наверняка были вызваны стрессом, так же как и потеря веса, и все другие симптомы. Рик коротко, неловко рассказал о своих разочарованиях в жизни. Врач с сочувствием рассмеялся.

— Мистер Гиффорд, да если бы была таблетка, которую я мог прописать против кризиса среднего возраста, то я бы прописал ее себе. В том, как вы себя сейчас чувствуете, нет ничего нового. Придумайте какое-нибудь новое развлечение. Отправьтесь с женой в романтическое путешествие. Играйте в гольф. Я именно так и делаю. Это пройдет.

Рик не сказал врачу, что чувствует он себя так уже давно. Раньше он контролировал свои чувства и держал их при себе, потому что такой он человек. Порядочный, разумный. У него жена и дети. Ответственность. Но с каждым прошедшим годом чувство долга все больше теряет в силе. Каждый день по дороге в офис он проезжает перекресток на трассе М4. И каждый день ему приходится крепче удерживать руль, чтобы рука плавно не повернула машину к западным графствам, к новой жизни.

Он пытался найти себе новое занятие. Ездил в романтические путешествия с женой. Но больше у него не было ни желания что-либо делать, ни решимости.

— Так сообщите мне хорошие новости.

Эмма сошла с весов, чуть не прыгая от эйфории. Ей не нужно говорить Дэвиду, насколько она похудела. С начала эксперимента она взвешивалась по меньшей мере три раза в день и знала точный вес и в фунтах, и в килограммах.

За три месяца она сбросила почти четыре стоуна и теперь весила меньше десяти стоунов — хороший вес для ее роста в пять футов десять дюймов, но выглядела она ужасно. Было очевидно, что огромное напряжение обезобразило ее тело. Сидевшее перед Дэвидом существо, похожее на сову, вызывало у него отвращение. Понятно, она сбросила лишний вес, но какой ценой? Она похудела так быстро, что кожа повисла на ее начавшей обретать очертания фигуре, точно сережки у индюка. Карманы застарелого жира как кулаки пристали к бедрам. Ее лицо осунулось настолько, что сделалось неприятным. Под глазами появились синие мешки, глаза налились кровью, хотя и сверкали.

Дэвид ненавидел эту женщину. Он понимал, что весь эксперимент вылетит в трубу, если она и дальше так же будет гробить себя. Скоро она вступит в царство болезненно худых, и тогда страшные слухи об «отсутствии аппетита» станут связывать с этим проектом.

— Эмма, вы нормально питаетесь?

Вопрос он задал утомленным тоном, зная, что она скажет неправду, ибо очевидно было, что она голодает.

— О, замечательно! То есть я помню, как вы говорили, что важно, чтобы мы продолжали жить той же жизнью, что и раньше. Замечательно!

Ее истерический энтузиазм был ответом потенциальной угрозе остаться без таблеток. Она была достаточно умна, чтобы понимать, что ее могут вывести из эксперимента, если уличат в нарушении протокола.

— Знаю, я сбросила много лишнего веса, но, думаю, произошло это просто из-за моего естественного обмена веществ. То есть я предрасположена к тому, чтобы быть худой, и вашему оксиметабулину просто удалось нормализовать мой обмен веществ, изменив неестественный режим, в каком он работал, и теперь я стала тем человеком, которого создала природа. Вот вам и объяснение, почему все происходит так быстро, так ведь?

Дэвид не сразу нашел нужные слова.