Первое звено - С. Алесько (2011)

Особенных различий с привычными реалиями заметить не удалось. Страна, правда, больше походила на благополучный чистенький уголок Европы, а не на российскую глубинку. Автотранспорта я не видела, но дороги с разметкой и знаками были приспособлены именно для него. Бытовая техника в домах выглядела знакомо, незначительно отличаясь дизайном и в корне — названиями фирм-производителей. Компьютеры и другие электронные устройства вроде мобильных телефонов, ай-подов и прочей подобной дребедени не работали, телевизоры и радиоприемники радовали лишь белым шумом. Даже книги оказывались теперь пустыми, большинство страниц белело арктическими снегами, лишь кое-где попадались картинки. Они же остались в журналах и газетах, уцелели фотографии в домах и рекламные щиты на улицах.

Я ругала себя на чем свет стоит. Похоже, женская интуиция, прогнавшая меня из первого городка, на самом деле оказалась примитивнейшей бабьей дурью. Что было не посидеть денек за книгами? Или хоть прихватить с собой какие-то: учебник истории, справочники по съедобным растениям и грибам. На карте дорог, которую я-таки удосужилась взять в книжном со стенда с заголовком «Наш край» не пропало ни одной буковки, и она меня очень выручала, благо названия населенных пунктов и дорожные знаки тоже оставались в неприкосновенности. Может быть потому, что больше походили на картинки в непременных рамках из орнаментальных завитушек. Эстеты, однако, здешние мужички…

В результате собственного головотяпства я не могла узнать ни историю этого мира, ни причины безлюдья, зато на каждом шагу убеждалась, что его жители не были монстрами или отморозками. Им даже не приходило в голову переодеваться в женскую одежду или пользоваться декоративной косметикой. Жили себе и жили, многие, судя по фотографиям, вполне счастливыми парами. Детопризводство и воспитание подрастающего поколения, похоже, были полностью централизованными. Я не увидела ни одной детской площадки, ни одного магазина с детскими товарами, которые отсутствовали и в супермаркетах. Наверное, где-то существуют институты или даже фабрики, занимающиеся клонированием, а рядом с ними — ясли, детские сады, школы. Незабвенный Хаксли с его более чем рациональным общественным устройством…

Приходилось признать, что, в конечном счете, мужички неплохо устроились. Никто их не пилил, не динамил, не унижал, не изводил капризами. Может, поэтому они вырастали крупными и красивыми? Нет, скорей, генные инженеры постарались. Во всяком случае, мне, как представительнице противоположного пола, так думать приятнее.

Я по-прежнему не теряла надежды встретить людей и всерьез обдумывала, как правильнее представиться. Между собой местные жители, судя по всему, ладили, а как отнесутся к женщине, неизвестно. Вряд ли мне угрожает сексуальное насилие, им и друг друга вполне хватает, но я могу потрясти общественные устои самим фактом своего существования. Значит, хотя бы поначалу безопаснее выдавать себя за недоросля, оказавшегося во взрослом мире по причине необъяснимого катаклизма. Опасность разоблачения казалась минимальной, если, конечно, не полезу купаться на общественном пляже или не отправлюсь в баню. В одежде и с перетянутой бинтом грудью вполне сойду за своего, но юного, глупого, не знающего жизни. Аборигены, скорей всего, давно забыли, как выглядят человеческие особи с двумя икс-хромосомами, так что вряд ли с первого взгляда заподозрят во мне девушку.

* * *

Я добралась до очередного городка во второй половине дня. Нашла главную торговую улицу, оставила велосипед около одного из домов и отправилась на поиски еды. В рюкзаке есть сухой паек, но гораздо приятнее слопать что-нибудь свеженькое, пока оно имеется в наличии.