Пляжный клуб - Элин Хильдебранд (2015)

– Отец ошибся, пообещал номер двум людям, – честно призналась девушка. Она уже и думать забыла о странном постукивании и с радостью пользовалась случаем извиниться перед Джейн. – Вы ведь меня узнали. Сесили Эллиотт из двести семнадцатой, Дарвин-Хаус. Вы застали меня с молодым человеком, и я на вас накричала. Некрасиво вышло. Я люблю его, но мы в разлуке, и каждый вздох, каждый миг причиняет мне нестерпимую муку. Ведь он живет далеко отсюда, в Южной Америке, а я еще не накопила денег на дорогу.

– Да, я вас узнала, – кивнула Джейн. – Такую девушку сложно забыть. И у вас очень красивый друг!

– Это правда, – согласилась Сесили. Ее охватила тоска, внутри все сжалось. – В общем, я хотела извиниться. Не обижайтесь, пожалуйста. Я поговорила с отцом, он не возьмет с вас денег.

– Ой, нет, не надо, что вы! – воскликнула Джейн. – Я оплачу все сполна.

– Почему?

За окном вдруг вновь что-то застучало, и Сесили почудилось, что все происходящее – чудной сон или бред, навеянный жарой. Мираж.

– Пусть ваш отец возьмет деньги, – сказала Джейн. – Мне же надо от них как-то избавляться.

Она выдвинула верхний ящик стола и вытащила на свет божий бумажный пакет с закрученной горловиной. Перевернула его над постелью, и оттуда, как в кино, пачками посыпались деньги: сотки, полтинники, двадцатки. Аж дух захватило.

– Где вы их взяли? – спросила Сесили. На языке вертелось: украла? Простая уборщица Джейн, оказывается, сказочно богата.

– Это деньги моего мужа. Он был домовладельцем. Сдавал в аренду квартиры. Ему принадлежало несколько зданий в Лоуренсе. Здесь скопилась аренда за двадцать лет. Они должны были достаться моему сыну, но тот решил их не брать. Сын считал, что Джерри был расистом, потому что отказывался сдавать жилплощадь черным и пуэрториканцам.

– А он на самом деле отказывался? – спросила Сесили.

– Да, – скорбно признала Джейн. – Человеку со смуглой кожей нечего было делать рядом с его апартаментами.

– И впрямь погано, – кивнула Сесили. – Я тут недавно одной даме устроила выговор за то, что она начала выступать по поводу чернокожих.

Джейн крепко стиснула свои морщинистые руки.

– Я не пытаюсь его оправдать, но и не хочу, чтобы деньги пропали.

– А как вас сюда занесло? Почему вы выбрали наш отель?

– Да вот нашла… – Джейн выдвинула второй ящик комода, куда сложила одежду, и вытащила рекламную брошюрку «Нантакетский пляжный клуб и отель», где был изображен павильон и пять синих кресел. – Освобождала комнаты и раскопала среди хлама.

– Это было в моей комнате? – спросила Сесили.

– Наверное. Я была уверена, что кого-нибудь здесь узнаю, но не думала, что вас. – Джейн похлопала ее по руке. – И ужасно рада.

– Я тоже.

– Сколько вам не хватает, чтобы увидеться со своим парнем? – спросила Джейн.

– Пятисот долларов, – ответила Сесили.

Джейн отсчитала десять пятидесятидолларовых банкнот и вложила в ладонь Сесили.

– Возьмите, – сказала она. – Небольшой подарок на выпускные от старушки Джейн.

И вновь кто-то постучал в окно. Сесили закрыла глаза и прислушалась. Может, это вовсе никакой ни В. Т. Что, если это Габриель манит ее в дальние страны?

– Я не могу их взять. Хочу, но не могу.

Джейн нахмурилась:

– У вас то же самое, что и у сына? Рука не поднимается?

– Ну, вроде бы так.

Сесили вспомнила про миссис Джон Хиггинс и, разжав пальцы, выронила купюры на постель.

Джейн опять пошла к комоду и вытащила бумажник.

– У меня тут с прошлой зарплаты осталось. Четыреста восемьдесят шесть долларов, – сказала она. – Не побрезгуете?