— Да, вы говорили, — сказала Джулия и принялась за кофе, исподтишка поглядывая на своего работодателя. Удивительно, что, вопреки ее предположениям, он оказался человеком вполне молодым и с приятными манерами.

Покончив с сардинами, Сильвестр приступил к тосту с мармеладом и второй чашке кофе.

— Вы сказали, что скрывались здесь? — спросил он.

Джулия объяснила:

— Мои соседи организовали вечеринку, которая длится все рождественские дни. В доме очень шумно, и я…

— Не в силах перенести этот тарарам?

— Да.

— Вот как!

— Я могла бы, конечно, заткнуть себе уши ватой, а как с ним? — Она посмотрела на Веселого. Пес спал, вытянув в сторону дрожавшие лапы, — ему, видимо, снился какой-то волнующий сон. — Он выл, — сказала Джулия.

— Но вы могли…

— Если бы Патели не уехали, я могла бы провести эти дни у них, но…

— И больше у вас нет никого, к кому вы могли бы пойти?

— Нет, — тихо сказала она, потупившись.

— Так что…

— Я бродила по улицам… сидела в парке на скамейке, и все такое, но…

— На улице было немного холодновато?

— Я попробовала вернуться домой, но там было еще хуже, чем прежде. На моей площадке — я живу на верхнем этаже — затаился мужчина из этой компании. Он попытался схватить…

— И что?

— А ничего, собственно, у него не вышло. Он был пьян. Но дело не только в этом.

— Даже так?

— Я узнала его голос. Он мне звонил.

— Говорил непристойности?

— Мне это, правда, не в новинку. В свое время этим занимался мой бывший муж, причем весьма усердно, но его уже нет в живых. Потом его сменил этот… Когда он в прошлый раз позвонил, он… — Джулия закрыла глаза и тяжело задышала, — он притворился ребенком. — В ее голосе было столько боли, что это потрясло Сильвестра до глубины души.

— И что было потом?

— Я вышла опять на улицу. Попробовала спрятаться в церкви. Ведь кроме них в Рождество все закрыто, не так ли?

— Полагаю, что да.

— Все закрыто. — Она смолкла и уставилась в окно невидящими глазами.

— Хорошая была церковь?

„Какой-то сюрреалистический получается разговор!“ — подумал Сильвестр.

— Церковный служитель заявил, что, поскольку Веселый не похож на собаку-поводыря, то…

— Пошел вон?..

— Я так понимаю, что здесь это — правило. — Джулия начала говорить все быстрее. — Лондон — не Италия, там я видела в церкви даже лошадь…

— Это не перед Палио в Сиене?

— Да, там. Довольно роскошная англиканская церковь. В Лондоне тоже есть церковь, куда, я почти уверена, нас бы пустили, но я, хоть убей, не помню, ни где она, ни как к ней добраться. Однажды я была там. В этой церкви прекрасный, добрый священник. Но я так и не решилась рассказать ему… — Джулия подавленно замолчала. — Я вам уже изрядно надоела. Я пойду, — вдруг решительно сказала она. — Компания уже, наверное, разошлась. Извините меня, пожалуйста! Мне не следовало…

— Ну что вы! — воскликнул Сильвестр. — Замолчите! Не говорите глупости. Я очень рад, что вы здесь. Вы более чем желанный гость, — сказал он с чувством. — Мне в самом деле очень приятно — такой милый сюрприз! Останьтесь, пожалуйста, и помогите мне с коврами. Отдохните… — Джулия улыбнулась. — Вы еще должны рассказать мне, что вы намереваетесь дальше делать с садом. Думаю, что без этого вы просто не можете уйти, — заявил он почти сердито. — Кроме того, мне необходимо принять ванну, иначе я не чувствую, что я действительно дома. Я приму ванну, а потом мы расстелим ковры и вы покажете мне сад. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась Джулия. — Я только выпущу Веселого погулять.

— Но вы не убежите? Обещаете?

— Я вернусь хотя бы потому, что мне надо помыть посуду.

Весело насвистывая, Сильвестр отправился наверх.