Любовь от кутюр - Ирина Масарновская (1995)

Подойдя к Алине, она сказала ей, указывая на расшитый воротник халата:

— Я свой тамбурный шов узнаю и в костюме английской королевы, если его будешь расшивать ты. Или меня подвело на сей раз зрение? — и она хитро взглянула на зардевшуюся девушку.

— Ну что вы, Клавдия Елисеевна! Конечно, вы не ошиблись. В коллекции у Вадика есть несколько моих работ: я же ему помогала! — Алина смущенно опустила глаза.

— А что ж он, ваш закройщик, ни словом не обмолвился о такой помощнице? — возмутилась Зуева.

— Тише, пожалуйста, тише! — испуганно замахала на нее руками Алина. — Ну подумаешь, сделала для друга пару стежков, так сразу и объявлять об этом на весь мир?

— Да твоя, как ты говоришь, пара стежков через лет 5-10 будет стоить в несколько раз дороже, чем все эти тряпки, купленные мною сегодня у вашего закройщика! Попомнишь мое слово! — кивнув на прощание окружающим, Клавдия Елисеевна величественно удалилась. Официант почтительно нес за нею упакованные вещи, приобретенные у «Вади»…

Как только последние из зрителей ушли, все создатели сегодняшнего спектакля собрались за круглым столом одной из комнат в снятом «люксе».

Вадик Ефремов в изнеможении упал в кресло и, обхватив голову руками, тупо уставился на журнал заказов.

Все молча смотрели на него.

— Ни от кого ни одного заказа! Только от друзей! — чуть слышно, горестно вздохнув, произнес он.

— Ну откуда деньги у моих коллег, например? — несмело заметила Рита. — Вот если бы здесь был кто-либо из отдела рекламы нашего телевидения или из музыкальной редакции, где делают клипы за доллары, тогда да, тогда можно было бы всю твою коллекцию, мой дорогой, купить! — расстроенно заявила она.

— Ничего, ребята, не унывайте! Я поговорю со своим спонсором Арменом. Думаю, он, посмотрев работы Вадика, захочет ему помочь, — как-то загадочно оглядев притихшую аудиторию, произнесла Орлова.

— Ну что ж, поживем — увидим! — Георгий Валентинович вышел на середину комнаты. — Я считаю, что сегодня у нас у всех знаменательный день: мы стали свидетелями рождения нового имени в мире моды. Салон «Вади» очень скоро станет популярен так же, как и дома мод Зайцева и Юдашкина. Я это предрекаю! — и Громадский, три раза хлопнув в ладоши, громко произнес: — Праздник продолжается! Всем шампанского!

И в ту же минуту три официанта вкатили сервировочные столики, уставленные всевозможными ресторанными явствами.

Георгий Валентинович весело подмигнул слегка опешившему Ефремову и, высоко подняв над головой бокал, весело прокричал:

— Гулять так гулять! Слава «Вади»! — и, быстро осушив бокал, по-купечески швырнул его на пол.

Звон разбитого стекла веселой музыкой несся из открытых окон «люкса»…

На следующий день резкий телефонный звонок рано утром разбудил Георгия Валентиновича. Едва соображая, Громадский схватил трубку.

Захлебываясь от счастья, Рита кричала по ту сторону мембраны:

— Проснитесь же, сони! Скорей включайте телевизор!

В утренней программе фоторепортаж с нашей выставки! Вы послушайте, что говорят и как!

Георгий Валентинович бросился к телевизору, нажал на кнопку «Останкино» и, как был, в одних трусах, побежал в соседнюю комнату будить Вадика. Полусонные, они уставились на экран. Едва услышав свою фамилию, Вадик сразу очнулся и весь превратился в слух. Фоторепортер выгодно снял все модели Ефремова, а бойкий женский голос за кадром со знанием дела убеждал зрителей, что они очень много потеряли, не побывав на показе коллекций осенней одежды «Вади».

— При всей несхожести этих моделей их выделяет из всего виденного ранее на московских подиумах безупречное ощущение стиля, — говорил анонимный репортер. — Разные по фактуре и конструкции, слегка эпатажные, игривые, раскованные, чувственные, агрессивные и сдержанные, модели Ефремова несут на себе отпечаток личности создателя. В них нет и намека на вторичность…