Сезон любви - Элин Хильдебранд (2015)

К тому времени, как подали горячее, Дэниел Нокс опьянел. Язык у него заплетался, он с тоской глядел на тарелку с рыбой-меч, и Маргарита поняла, что Дэниел готов. Он не съел ни кусочка. Кэндес весело щебетала, Портер делился воспоминаниями о Нантакете в пятидесятых годах, когда он впервые сюда приехал. Маргарита смотрела через плечо Кэндес, как кухню убирают и закрывают на ночь. Разговор продолжался, словно Дэниела Нокса не было. Собственно, через несколько секунд его и не стало: он извинился и побрел в туалет. Портер усмехнулся и наполнил бокал Дэниела в десятый раз.

– Вы оба просто ужасны! – сказала Кэндес и улыбнулась.

– Знаю, – ответила Маргарита. – Думаю, он не привык к таким, как мы.

– А он милый, – заметила Кэндес.

– Неужели?

– Да! – Кэндес явно обиделась. – Я хочу дать ему шанс.

Дэниелу потребовалось десять дней, чтобы появиться вновь и пригласить Кэндес на свидание. Он уговаривал ее пойти в какой-нибудь другой ресторан, даже вызвался приготовить что-нибудь сам у себя в маленькой квартирке за «Пляжным клубом», но Кэндес вежливо отказалась: «Я люблю ужинать в «Зонтиках». Извини».

В общем, Маргарите пришлось кормить Кэндес и очень недовольного Дэниела Нокса в привычное время вместе с остальными гостями. Семга-гриль на кедровых дощечках и запеченный картофель «Анна». Дэниел Нокс съел все подчистую, хотя почти ничего не пил и не сводил глаз с Кэндес. На другое утро Кэндес загнала Маргариту на кухне в угол.

– Дэниел спрашивает, что ты добавила нам в еду. Клянется, что попробовал и влюбился. – Она расцеловала Маргариту в обе щеки. – Впрочем, какая разница, спасибо!

Тем летом они часто приходили в «Зонтики» вдвоем, хотя порой проводили вечера на пляже, взяв с собой бутерброды, а иногда шли в кино или на вечеринку, устроенную кем-нибудь из членов «Пляжного клуба». Вначале Кэндес называла Дэниела «мужчина, с которым я встречаюсь», Портер и Маргарита следовали ее примеру. «Дэниел Нокс, – отвечали они, когда их спрашивали, кто это. – Кэндес с ним встречается». Бывало, Кэндес заходила в ресторан одна, но все реже и реже. Маргарита осторожно спрашивала, серьезные ли у них с Дэниелом отношения. Кэндес улыбалась, склонив голову набок. «Серьезные?» Она уходила от ответа, и Маргариту это бесило. Однажды она пыталась поговорить о Кэндес с Портером, однако все закончилось ссорой, хотя они почти никогда не ругались. Это произошло поздно вечером в доме Маргариты на Куинс-стрит. Маргарита сидела у туалетного столика, вытаскивала из волос шпильки. Портер в постели читал биографию Джона Сингера Сарджента[15].

– Кэндес ведет себя очень странно, – заметила Маргарита. – Когда я спрашиваю ее о Дэниеле, она толком не отвечает.

– Возможно, это хороший знак. Они любят друг друга.

– По-твоему, любовь – это хорошо?

– Для нас – да. – Портер положил книгу себе на грудь. – Иди ко мне.

Маргарита крутанулась на стуле.

– Я считаю, Дэниел Нокс не пара твоей сестре.

– Он просто тебе не нравится.

– Нравится.

– Брось, Дейзи, я же знаю. Впрочем, тебе не нравится вообще никто из ухажеров Кэндес. Ты хлопочешь над ней больше, чем мать.

– Ничего подобного.

– Хорошо, тогда ты ревнуешь.

– Ревную? Ты, должно быть, шутишь.

– Конечно. Зачем тебе ревновать, когда у тебя есть я?

– Твоя сестра никогда не была скрытной. Мы с ней всегда все друг другу рассказывали. А тут эти… отношения, о которых она молчит.

– Может, она чувствует, что на самом деле ты слышать не хочешь о Дэниеле? Потому, что ты его не любишь. И ревнуешь.

– Замолчи, а? У меня от тебя голова разболелась.

– Ты сама начала, – сказал Портер. – Полагаю, ты не нуждаешься в моих советах, но на твоем месте я бы постарался свыкнуться с мыслью, что Кэндес и Дэниел теперь вместе. Я не удивлюсь, если они поженятся.

– Ради бога, Портер, прекрати!

– Я слышал, как она называет его близким другом.

– Неправда!

– Правда.