Каменное сердце - Луанн Райс (2007)

От его слов у Марии мурашки пробежали по спине. Она с ужасом думала о том, чему ее племянники стали невольными свидетелями. Боб Фредериксон, окружной прокурор, который учился с Софи в одном классе, сообщил Питеру, что в Гордона пять раз выстрелили из револьвера 38-го калибра, потом выбросили тело из окна и несколько раз проехали по нему колесами автомобиля. Револьвер полицейские пока не нашли, однако они были уверены, что это было оружие Гордона, которое он хранил в тумбочке возле кровати. Софи ни в чем не сознавалась и пока что находилась в тюремном медицинском изоляторе: у нее был вывих плеча, растяжение связок кисти и множественные ушибы на теле.

— Я хочу, чтобы у нас был телевизор, — снова сказал Саймон.

— Вам нравится смотреть телевизор, правда? — спросила Мария, стараясь подвести их к тому, что произошло вчерашним вечером. Она понимала, что играет с огнем, что для детей может быть опасно вспоминать эти события перед сном, однако не могла остановиться.

— Нравится, — подтвердил Фло.

— А что вы смотрели вчера вечером? — поинтересовалась Мария.

— Старые мультики, — ответил Саймон. — Очень хорошие старые мультики.

— Какие мультики?

— «Кейт и Элли». Потом «Косби», кажется.

— Тебе нравится девочка из «Косби»? — спросила Фло, дергая Марию за рукав. — Правда, она миленькая? Мама всегда заплетает мне косички, как у нее.

— Можно мы пойдем спать? — спросил Саймон.

— Вы устали?

— Ну да, — ответил он. — Телевизора все равно нет.

— Ладно, — сказала Мария, пытаясь вспомнить, что дети должны сделать перед сном. В последний раз она оставалась с ними на ночь давным-давно, когда они с Альдо приезжали в Хатуквити, и Софи с Гордоном решили поехать на остров Нантакет. Она знала, что должна поговорить с детьми о предстоящих похоронах, объяснить им, что там будет происходить. Однако она не представляла, как рассказать им об этом. Ей хотелось, чтобы рядом с ней был Дункан: он подсказал бы, как хороший родитель — или хорошая тетка — должен действовать в такой ситуации.

— Наверное, вам нужно почистить зубы? — заметила Мария, пытаясь вспомнить, какой ритуал отхода ко сну был в детстве у нее самой. — А потом мы встанем на колени и прочтем молитву.

— Обычно мы еще что-нибудь едим перед сном, — с надеждой в голосе сказала Фло. — Печенье или хлопья с молоком.

— Как насчет тостов с корицей? — предложила Мария.

— Пойдет, — ответил Саймон.

— Это просто ужасно. И унизительно, — прошептала Хэлли на ухо Марии. Вся семья Дарков, Саймон с Фло и Джулиан Портер стояли в церкви Святого Луки, в том же приделе, где когда-то прощались с Малькольмом. Эд и Гвен Литтлфильд стояли напротив них. Друзья Софи и Гордона, жители города, полицейские и репортеры заполняли оставшееся пространство церкви.

— Такой толпы не было даже на похоронах мэра Брауна, и это при том, что он умер на работе, — произнесла Хэлли.

— Ш-ш-ш, — ответила Мария. Фло не выпускала ее руку из своей. Питер, с Энди на руках, сидел между Фло и Саймоном; Нелл устроилась на конце скамьи, всего в шести футах от Гвен Литтлфильд. На голове у матери Гордона была непрозрачная вуаль, которая закрывала ее лицо до верхней губы. Она плакала не переставая; когда Мария взглянула на Гвен, то увидела, как слезы капают у нее с подбородка.

— Лучше бы ей прекратить это, — вновь зашептала Хэлли.

— Попытайся понять: Гордон был ее единственным ребенком, — мягко обратился к ней Джулиан.

— Будь так добр, замолчи, — сквозь стиснутые зубы прошипела Хэлли. Она была так расстроена, что Мария и Питер опасались, как бы у нее не случился сердечный приступ.

Мать сходила с ума от тревоги за Софи. В то же время она искренне скорбела по Гордону, которого очень любила, и страшно стыдилась всей этой истории.

На входе в церковь Дарков дожидались репортеры и фотографы. Хэлли встала перед ними, выпрямив спину, и не проронила ни слова, пока не воцарилось молчание.