Комплекс Мадонны - Норман Богнер (1997)

Напряжение Барбары росло по мере того, как она слушала безобидную светскую болтовню Фрера и Тедди. Случайное слово — один намек, — и тайна Барбары окажется раскрытой. Молодая женщина старалась следить за Сьюзен так, чтобы та этого не почувствовала. На лице Сьюзен были высечены десять лет, проведенных в регистратуре. Барбара ясно представила ее в приемной, с зачесанными назад волосами, в твидовой юбке и кашемировом пиджаке, с сочувствующей улыбкой, носящей и перебирающей истории болезней так, словно она присутствовала на непрерывно захватывающей партии в бридж. Где Фрер встретился с ней? За чашкой какао в Центральной больнице штата в Рокленде, у изолятора, где молодой психиатр проходил практику и только что пережил потрясение от своего первого случая неврастенической эпилепсии, который, несмотря на свою психосоматичность, был настоящим; да, потягивая какао, он встретился с опытной медсестрой психиатрического отделения — старой девой по призванию, знающей толк в джиу-джитсу, кулинарии и остальных светских удовольствиях. Они занялись любовью у дверей палаты № 3, от чего у них обоих по спине пробежали мурашки, несмотря на профессиональную подготовку. Оба нуждались в человеческом общении. Можно спокойно, с подобающим артистическим восхищением, разглядывать работы Иеронима Босха в картинной галерее, но когда «Сад мирских удовольствий» оживает, обретает форму, появляются пламя, колесницы, запах горящей серы, искаженные и изможденные лица, растерзанные тела, сатанинский разврат, — требуется кое-что покрепче какао, чтобы пронестись сквозь этот клокочущий ад.

— У меня был трудный день, — извиняясь сказала Барбара.

— Должно быть, такие у вас бывают часто, — ответила Сьюзен.

Какая-то двусмысленность? Нет, она улыбалась. Интересно, она изучала досье больных Фрера? Возможно, время от времени, в промежутках между чтением акростихов; если бы Сьюзен лишь одним глазком взглянула на историю болезни Барбары, сейчас она чувствовала бы себя уверенней.

— Как вы познакомились с Тедди?

— Это было ужасно романтично.

— Неужели?

— Угу. Он проверял некоторые наши дела, и я стала его клиенткой. Разве что-нибудь может сблизить людей сильнее, чем бумажник?

— Работа мужчины…

— Правильно. Однако деньги — это работа Тедди. Если у вас когда-нибудь появится возможность побывать в его конторе и посмотреть, как Тедди следит за ползущей из телетайпа лентой, вы увидите чистейший образчик романтической любви.

— Вы в этом уверены?

— Нет, я ни в чем не уверена. В этом моя проблема.

— Что ж… — Наступила длительная пауза, в течение которой Сьюзен отхлебнула «Крюга» и затянулась сигаретой. — Думаю, он очень любит вас.

— Он еще не начал публично исповедоваться, да?

— Он это делает регулярно?

— Нет, не регулярно. Но если он начнет, клянусь, я из него живого вырву ребра.

С бутылкой шампанского в руке к ним подошел Тедди, предлагая выпить еще раз перед тем, как отправиться в ресторан «Цитадель». Он положил руку на плечо Барбаре, а Холл тем временем повел супругов Фрер на краткий осмотр дома, где особое восхищение вызывали импрессионисты и надежно вложенный в них солидный капитал.

— Ты счастлива? — спросил Тедди.

— Дальше некуда, — ответила Барбара, корча гримасу.

— Ты не счастлива? — Похоже, это озадачило его. — Я думал, ты хотела отужинать с Полом.

— Хотела. Но… — Встав, она лениво потянулась и прошла к камину, избегая Тедди. — Мне как-то не по себе, я волнуюсь. Видишь ли, когда ты устанавливаешь с человеком отношения определенного уровня, изменить их потом очень трудно.

— Этот ужин предложила ты, ведь так? — произнес он таким тоном, словно обнаружил ошибку в своем ежедневнике.