Найти тебя - Санта Монтефиоре (2009)

Селестрия заметила, как нижняя губа Гарри задрожала, и из ее глаз полились обжигающие слезы. Все сразу стало таким реальным. Отец не вернулся домой, и от него не было никаких вестей. И хотя сердце подсказывало ей, что этого не может быть, умом она стала принимать тот факт, что все указывало на самоубийство. Абсолютно все, кроме, пожалуй, характера отца, который, однако, она не так уж хорошо знала, как ей казалось.

В конце мессы толпа прихожан высыпала на улицу, залитую бронзовым солнечным светом, который словно бы сводил на нет печальную торжественность сегодняшнего дня. Люди Пендрифта отдавали дань уважения Элизабет, Джулии и Арчи, Пенелопе и Мильтону, печально улыбаясь детям, которые стояли, как животные в зоопарке, пытаясь не замечать атаки любознательных наблюдателей. Селестрия держалась подальше от толпы в обществе Лотти и Мелиссы, которые были полны решимости спасти свою кузину от необходимости говорить с местными жителями.

— Как будто они не видят, что ты и без того слишком устала, — сказала Мелисса, глядя, как ее мать пожимает руки людям, которых раньше никогда не видела.

— Это расплата за то, что мы в этом городе самое влиятельное семейство, — сказала Лотти со вздохом. — Каждый чувствует, что имеет к тебе отношение, пусть даже самое малое.

— Нет, — сказала Селестрия, покачав головой так, что перья на ее шляпе затряслись, готовые вот-вот улететь прочь. — Это потому, что они искренне любили папу, Каждый здесь верит, что был его близким другом. Они потеряли не просто какого-то постороннего человека, они лишились настоящего друга. Я их всех едва знаю, а папа мог назвать их поименно. И даже самых пожилых, как, например, вон того старого бородача. — Она указала на Мерлина, который разговаривал с Арчи, держа шляпу в руке. — Держу пари, он знал Монти еще мальчишкой.

Неожиданно какая-то женщина средних лет отделилась от остальных и приблизилась к трем девушкам. Она была полной и привлекательной, ее волосы, собранные в пучок под темносиней шляпой, напоминали цветом полевую мышь. Селестрия знала, что встречала ее где-то раньше, но не могла вспомнить, где именно. На какую-то долю секунды незнакомка замешкалась и, казалось, несколько смутилась под надменным взглядом Селестрии. Затем она поспешно расправила плечи и, подстегиваемая глубоким чувством уважения, которое она испытывала по отношению к отцу девушки, представилась.

— Я миссис Крэддик. — Она говорила мягким девическим голосом, почему-то напоминавшим о дыме костра. Селестрия протянула ей руку.

— Я просто хотела сказать, как я сожалею о том, что случилось с вашим отцом. Он был достойным, добрым человеком. Самым лучшим. — Она улыбнулась и опустила глаза, когда ее щеки, похожие на два яблока, залила краска.

— Спасибо вам, — ответила Селестрия, надеясь, что женщина уйдет. Но вместо этого миссис Крэддик подняла глаза, которые сейчас блестели от слез, и продолжала:

— Видите ли, мой малыш был очень болен. Серьезно болен. Мы думали, что он, наверное, умрет. Но ваш отец, мистер Монтегю, нашел лучшего доктора и оплатил лечение нашего сына. Он велел мне никому и никогда об этом не рассказывать. Ну, и он не желал ставить в неловкое положение моего мужа. Видите ли, я просто не хотела, чтобы его доброта осталась незамеченной. Вы и остальные члены вашей семьи должны знать, что он делал для других. Он был бескорыстным человеком, мисс Монтегю.

— А как теперь дела у вашего сына? — спросила Лотти.

— О, он идет на поправку, спасибо, мисс Флинт. — Она снова взглянула на Селестрию. — Если бы не ваш отец, то мой сын Райан… — Она вдруг запнулась, глотнув воздуха. — Ну, я не буду вас задерживать. — Она повернулась и исчезла, растаяв в море темных костюмов и шляп.

— Ты знала об этом? — спросила Селестрию Мелисса.

Та лишь отрицательно покачала головой.

— Нет.

— Да, дядя Монти был темной лошадкой, — произнесла Лотти, находясь под впечатлением от услышанного.