Первые ласточки - Эльза Вернер (2016)

– Нет, – холодно ответил Освальд. – Я приехал не для удовольствия и завтра же должен уехать.

– Так скоро? Это очень неприятно для меня, но тебе лучше знать, как располагать своим временем. Я прикажу приготовить тебе комнату. – Эдмунд был уже на пороге, но обернулся еще раз. – Да, еще одно, Освальд! Объяснись, пожалуйста, с управляющим! У меня нет ни умения, ни терпения. Что бы ты ни сделал, я на все заранее согласен. До свиданья!

В последних словах снова слышалась торопливость, стремительно сменившая прежнюю безучастность. Затем граф исчез так быстро, словно у него земля горела под ногами.

Оставшись один, Освальд не знал, сердиться ли ему на такой прием или беспокоиться. Что, собственно, произошло? Освальд мог только одним объяснить странное поведение двоюродного брата – Эдмунд вошел в салон почти сразу после того, как оттуда вышла Гедвига. Может быть, он пришел раньше и слышал из соседней комнаты их краткий, но такой многозначительный разговор. Хотя при этом и не было произнесено ни одного слова, указывавшего на признание, все же этого было достаточно, чтобы открыть глаза Эдмунду, показать, что было между Освальдом и невестой молодого графа, достаточно, чтобы зажечь в нем пламя ревности. Этим объяснилось и то, что он отшатнулся, когда Освальд протянул ему руку, а также его равнодушие к грозившим ему убыткам, его взволнованность и расстройство.

– Так вот что это! – вполголоса проговорил Освальд. – Вероятно, он что-то слышал. Ну, в таком случае он должен был слышать, насколько неожиданной для нас была эта встреча, и если мне придется говорить с ним, я все ему объясню.

Глава 13

Погода для предстоящей охоты оказалась благоприятнее, чем можно было ожидать; метель прекратилась, а также исчез густой туман, и наступившее утро обещало хотя и хмурый, но прекрасный день для охоты.

Было еще очень рано, когда Освальд покинул свою комнату и направился в помещение, занимаемое Эдмундом. Из гостей еще никого не было видно, но прислуга во дворе уже готовила все необходимое к отъезду, намеченному сразу после завтрака.

К своему удивлению, Освальд нашел комнату брата запертой, хотя обычно у него никогда не было этой привычки. Лишь на повторный стук Эдмунд открыл дверь.

– Ах, Освальд! Что так рано?

В его голосе звучало неприятное удивление. Тем не менее Освальд вошел к нему и произнес:

– Ты уже одет, как я вижу, значит, я не помешаю тебе своим ранним визитом?

Граф на самом деле уже переодевался в охотничий костюм; он был чрезвычайно бледен, и его глаза лихорадочно блестели.

Его лицо носило отпечаток бессонной ночи. Видно было, что со вчерашнего вечера он не имел ни сна, ни покоя.

– Очевидно, ты передумал и пришел мне сказать, что примешь участие в охоте? – спросил Эдмунд, избегая, однако, пытливого взгляда Освальда и делая вид, что ищет что-то на письменном столе.

– Нет, – ответил Освальд, – ты ведь знаешь, что после обеда я уеду. Может быть, ты к тому времени еще не вернешься, поэтому я сейчас хотел проститься с тобой.

– Разве это необходимо сделать с глазу на глаз?

– Несомненно, потому что я должен переговорить с тобой кое о чем важном. Раньше, Эдмунд, ты никогда не избегал меня так, как теперь. Вчера я тщетно старался хоть минуту побыть с тобой. Ты был так занят гостями и вообще так возбужден, что я отказался от намерения поговорить с тобой о делах.

– О делах? Ах да, ты имеешь в виду этот случай с управляющим. Ну, ты поговорил с ним, как я тебя просил?