Обретая любовь - Элоиза Джеймс (2016)

Если в данный момент его глаза действительно выражали досаду, то Фиби не хотела бы находиться поблизости, когда он окончательно выйдет из себя.

Гриффин, в свою очередь, подумал, что ему следует спокойнее относиться к намерению жены.

– Мы не можем расторгнуть брак по причине неосуществленных брачных отношений, – произнес он как можно более ровным тоном.

– Почему?

– Потому что в таком случае на твоих детей ляжет клеймо незаконнорожденных. – Воистину, Гриффин вел себя невероятно цивилизованно. Акуле, конечно, легко разглагольствовать о праве женщины искать партнеров на стороне, ему же самому было трудно примириться с такой идеей. – И далее, – продолжил Гриффин, – аннулирование нашего брака означало бы, что я признаю себя импотентом. Однако я оказался не на высоте всего лишь раз в жизни.

В тот момент, когда Фиби откинула в церкви свою вуаль и он впервые узрел ее лицо, его охватила настоящая паника. В свои двадцать она была чертовски привлекательной, за пределами самых дерзких мальчишеских фантазий. С золотистыми волосами и нежными розовыми губками она казалась принцессой, о которой можно только мечтать. Вдобавок она была старше его. Значительно старше.

На Гриффина тогда накатила буквально парализующая волна смятения. И это было началом конца.

– Сейчас ты даже красивее, чем в день венчания, – вымолвил он.

Фиби нахмурилась.

– К чему ты это говоришь? Мы обсуждаем серьезные вещи. Мистер Шарктон пообещал забрать Колина в море. Но я скорее умру, чем допущу, чтобы мои дети ступили на кровавую пиратскую дорожку!

Гриффин не смог удержаться от улыбки. Фиби была очаровательна. Негодующая, но прекрасная.

– Чего ты улыбаешься? – возмутилась она. – Тебе кажется забавным, что мои дети могут пострадать?

– Да нет, что ты, – поспешил заверить Гриффин. – Ни в коем случае.

– То-то же… – Фиби помолчала. – Сэр Гриффин, почему бы вам тоже не присесть?

– Еще недавно ты называла меня просто Гриффином, – заметил он и, сдерживая стон, опустился в кресло. В какой-то мере он скучал по своему юношескому телу четырнадцатилетней давности, когда был тощим, как жердь.

Солнечные лучи, проникающие в окно за спиной Фиби, как будто растекались по ее волосам, заставляя каждую прядку светиться словно изнутри. Но яркий свет выявлял также и мелкие морщинки в уголках ее глаз.

Да, Фиби тоже изменилась. Сейчас в ее внешности присутствовало нечто печальное, смиренно-покорное. Во время венчания подобных нюансов в ней не наблюдалось, иначе Гриффин бы заметил.

– Гриффин так Гриффин, – согласилась она. – Но вернемся к разговору о нашем браке.

– Меня не будут брать под стражу, – уведомил он. – Поэтому такой предлог для развода тоже не представится. Я получил полную амнистию от Короны.

Фиби хмыкнула.

– Мой отец не раз говорил, что все имеет свою цену.

– Да, рубины бывают неплохими помощниками.

Фиби, сидящая на краю кресла, была такой изысканно-деликатной – и чертами лица, и телосложением. Она являла собой воплощение британской женственности. Но сейчас она была также и воплощением скептицизма, поэтому он добавил:

– Тот камень имеет размер примерно с большой палец на ноге принца-регента.

– Полагаю, он был у кого-то отобран?

– Нам он достался после захвата одного пиратского корабля, так что, возможно, его действительно у кого-то отобрали. Но мы тут ни при чем.

Спина Фиби стала еще прямее.

– Я, конечно, рада слышать, что моему супругу не грозит заточение в темницу, но это не решает нашу текущую проблему.

– Что верно, то верно. – Гриффин откинулся в кресле, постаравшись сделать вид, будто ему вполне удобно, хотя его нога заныла как никогда.

– Если тебе очень больно, то, может, лучше снова встать? – предложила Фиби.

– Это не поможет…

И как ей, черт возьми, удается понять, что он сердится или что его мучает боль?

Гриффин ударил себя по бедру, чтобы расслабить мышцы.