Обретая любовь - Элоиза Джеймс (2016)

На этот раз Грейс не дожидалась, когда из-за стены донесется стон. Поднявшись по лестнице, она сразу же направилось в комнату, где находился Колин. В помещении царила темнота – окна были занавешены плотными портьерами, скудный свет исходил от единственной лампы с подкрученным фитилем. Сделав глубокий вдох, Грейс прикрыла дверь и прислонилась к ней спиной.

Это было безумие, но она не могла себя остановить.

Колин не лежал на кровати, как того требовал доктор. Он сидел в кресле перед незажженным камином и, казалось, созерцал воображаемый огонь.

– Колин, – шепотом позвала Грейс.

Он повернул голову – гораздо медленнее, чем делал это прежде. Его руки сжимали подлокотники кресла так же, как он мог сжимать леер ограждения, стоя на мостике взлетающего на волнах корабля.

– Кто здесь? – резко спросил он.

– Это я, Грейс. – Она двинулась к нему. – Как ты?

– Чем меня напоили? – проговорил он сквозь стиснутые зубы.

– Настойкой опия.

На его лице отразилась досада.

– Тебе ее дал доктор, – пояснила Грейс. – Мы бы давать не стали. Он считает, что тебе следует лежать в постели.

Колин протянул руку и взял ее за запястье.

– Даже не знаю, снится мне это сейчас или нет, – пробормотал он.

– Нет, не снится, – заверила Грейс, глядя на его большую ладонь, обхватившую ее предплечье.

Он вдруг потянул Грейс на себя, и она невольно уселась ему на колени.

– Колин!..

– Ты мне снишься или нет?

– Уж я-то точно не снюсь! Я – Грейс. Ты что, не помнишь меня?

– Ты помолвлена с Макиндером… Бог ведает, что он может подумать, если узнает, что ты побывала в комнате другого мужчины.

– Я разорву нашу помолвку, – неожиданно для себя вымолвила Грейс.

На это Колин ничего не сказал.

Ей, конечно, не следовало находиться здесь, восседая на его коленях, но… Своим мягким местом она отчетливо ощущала его бедра, такие мускулистые и сильные. Как хорошо, что Колин вернулся живым!.. Одно это обстоятельство наполняло радостью, оттеснявшей переживания по поводу состояния его глаз.

– Ты должна уйти, – сказал Колин, проигнорировав ее заявление.

– Что случилось с твоим зрением? – спросила она, отчаянно желая остаться.

– Прямо передо мной разорвалось пушечное ядро, и вспышка ослепила меня, – сухо сообщил он. – Наверное, мне надо прилечь.

Грейс встала с его колен, испытывая некоторую досаду. Однако ничего нового не произошло. Он отвергал ее годами, поэтому совсем неудивительно, что отталкивает и сейчас.

Грейс шагнула в сторону, и Колин поднялся. Но тут же покачнулся, и по его крупному телу прокатилась дрожь.

– Я помогу тебе. – Она взяла его за руку так же, как это ранее сделал Джон.

– Я знаю, где находится кровать, – проговорил Колин уже заплетающимся языком и повернул не в ту сторону. – Я ведь добрался от нее до кресла после того, как доктор… Что он со мной сделал? Я чувствую себя неважно.

– Ты идешь не туда… – Грейс потянула его за руку.

Истина заключалась в том, что ее любовь так и не прошла. Она прямо-таки жаждала находиться рядом с Колином, и совсем неважно, что он слеп. Ей все равно, даже если его зрение не восстановится, даже если он будет постоянно рычать на нее. Возможно, она могла бы стать его экономкой, и он бы не догадывался, кто она на самом деле.

– От тебя так хорошо пахнет… Как от одной девушки, которую я знал, но это происходило во сне… – Голос у Колина был такой же, как когда-то у Фреда, перепившего пунша.

Грейс снова потянула его за руку.

– Твоя кровать там…

Своим боком она касалась его бедра, отчего словно огненные мурашки пробегали по ее коже.

– Колин… – произнесла она каким-то низким и хрипловатым голосом.

– Моя кровать… – пробормотал, в свою очередь, Колин, обнимая ее за талию и еще ближе привлекая к себе. – У тебя такие прелестные изгибы.