Долгая дорога в дюнах - Олег Руднев (1984)

Врач вбежал в комнату.

— Я же просил вас!.. — Он бесцеремонно оттолкнул Лосберга и склонился над больной.

По железной, похожей на корабельный трап лестнице медленно спускался Артур, сзади гремел подковами конвоир. Он вел Бангу со второго этажа четвертого корпуса Центральной тюрьмы на допрос. Доставив арестованного в кабинет следователя, конвоир вышел — щелкнул замком запираемой двери.

— Садитесь, Банга! — мягким, усталым голосом пригласил следователь, перелистывая страницы в разложенной перед ним папке с делом.

Был он по-домашнему прост, грузен и совсем не страшен. Лысый, усталый, замороченный службой и семейными делами человек. Артур опустился на привинченный к полу табурет, ожидая вопросов. Он выглядел постаревшим на несколько лет. Но следователь будто забыл о нем, молча листал бумаги.

— Итак, Банга, вопрос все тот же, — наконец заговорил он. — Что вы передали в Риге продавцу газет в киоске у входа в Верманский парк двадцать третьего июля сего года?

— Я никому ничего не передавал. Только купил газету. «Спорт», кажется.

— Глупо, Банга. У нас же в руках факты. Продавец арестован, взят с поличным. Установлено, что он служил почтовым ящиком для нелегальщины.

— Но при чем тут я?

— Не торопитесь. Так когда вы покупали газету? Двадцать третьего? Прекрасно.

Следователь полистал папку, вынул из нее номер «Цини» со статьей, отчеркнутой красным карандашом.

— Ну вот… А тридцатого числа того же месяца в подпольной газете «Циня» появилась эта статья… Видите? — следователь протянул Артуру газету.

Тот взял ее, но смог прочесть только заголовок — от волнения строчки прыгали перед глазами.

— Обычная красная демагогия об эксплуатации наших несчастных рыбаков, — продолжал следователь, забирая у него газету. — Но самое интересное — почти все факты взяты из жизни вашего поселка. Ну, что вы на это скажете?

— Откуда мне знать? Я ее не писал.

— Правильно, Банга. Это ваше первое правдивое слово. Писал-то другой, а вы… вы, может, и не знали, что он вам подсунул. Какую свинью подложил. И вы еще выгораживаете этого мерзавца.

— Уверяю вас, господин следователь, вы ошибаетесь. Никто мне…

— Мы здесь не для того, чтобы ошибаться. В конце концов и без вас найдем анонимного автора. Но жаль, что вы так и не захотели нам помочь. — Следователь закрыл папку, аккуратно завязал тесемку. — Итак, Банга, мы с вами расстаемся.

Артур внимательно посмотрел на него.

— Да, да. Мне вы больше не нужны. Но должен вас огорчить — домой вы попадете не скоро. Вами заинтересовалась уголовная полиция.

Артур напрягся, предчувствуя новую ловушку.

— Довольно неприятный сюрприз. Понимаете, они подозревают вас в поджоге дома некоего Озолса.

— Это подлость, — невольно вырвалось у Артура. — Применять такие методы…

— Подлость, Банга, скрывать государственного преступника от заслуженной кары.

Артур подавленно молчал.

— А насчет методов я вам скажу так… Знаете, в уголовной полиции большие тугодумы. Допустим даже, что вы не виноваты. Впрочем, это тоже надо доказать. А пока они разберутся — ох, сколько времени пройдет за решеткой. Подумайте, с какой репутацией оттуда выйдете? Вы это хорошо понимаете?

Артур молчал.

— Ну, так будете нам помогать?

— Нет.

— Что ж. Тогда пеняйте на себя.

Рихард снова зашел в комнату Марты. Она была еще бледна, но выглядела уже лучше. Во всяком случае спокойнее. Рядом с ней стоял столик, уставленный лекарствами. Стрельнув в ее сторону коротким настороженным взглядом, Лосберг преувеличенно бодро сказал:

— Я вижу, тебе сегодня значительно лучше.

Она не ответила. Рихард продолжал:

— Доктор говорит — еще немного, и ты сможешь встать с постели. — Он улыбнулся, стараясь казаться беспечным. — Не забудь — мы в долгу перед нашими гостями. Они так и не посидели за свадебным столом.

Ее глаза медленно наполнились слезами.