На все времена - Джуд Деверо (2015)

– В этом доме есть одна комната, где на меня накатило ощущение несчастья, даже трагедии. Дверь в эту комнату скрыта за стенными панелями.

Хоть они об этом и не говорили, но Тоби поняла, что он имел в виду. Все обратили взоры к Калебу, ожидая ответа, – никто, казалось, даже не сомневался, что он знает.

– Родильная комната? – спросил Калеб. – В те времена женщины рожали часто, и когда приходил срок, собирались вместе. Родильные комнаты существовали во многих домах. Действительно, эта комната видела много печали, но видела и радость. Там Валентина родила первого Джареда Монтгомери-Кингсли. Он был крупным здоровым мальчиком. – В голосе Калеба послышалась гордость.

– Потом он вырос и женился на маленькой Али, – добавила Виктория. – Тоби, поскольку моя новая книга основана на дневнике Валентины, я хотела бы с тобой позже об этом побеседовать. Я не знала, что Али была старше Джареда.

Никто не заметил, что Тоби и Грейдон молчат, слегка нахмурившись. Пока остальные увлеклись разговором о Валентине и ее жизни, Тоби повернулась к Грейдону:

– Ты не говорил, что видел ту комнату. Я не смогла войти внутрь. Я тоже чувствовала, что оттуда исходит глубокая печаль, даже скорбь: было даже такое ощущение, что я… то есть, я хотела сказать, Табби там умерла.

Грейдон взял ее руку и поцеловал: сообщать, что почувствовал в точности то же самое, он не собирался.

– Но ты слышала, что сказал доктор Хантли: у Табби не было детей, так что, вероятно, она умерла не в этой комнате.

Тоби поморщилась.

– Нет, она просто потеряла волю к жизни, потому что была очень несчастна. Бедная, бедная девочка. Если бы я знала, что с ней случится, когда была во сне, то попыталась бы ее спасти.

– Каким образом? Выдав замуж за Гаррета? – улыбнулся Грейдон.

– Чтобы потом он отправился в море со старшим братом и утонул? От этого в доме только стало бы одной вдовой больше. И, возможно, одним ребенком. И если бы Табби стала женой Гаррета, то не смогла бы работать в магазине Сайласа Осборна и обеспечивать остальных пропитанием и одеждой.

– Ты хочешь сказать, что Табби стоило выйти замуж за этого отвратительного коротышку? – рассердился Грейдон. – Это он ее убил тем, что не выполнил условия сделки и отказался их содержать.

– Настоящая проблема в том, что со стороны Табби было глупо показывать свое истинное к нему отношение. Может, будь она с ним добрее, ее жизнь могла была бы стать не такой уж плохой, а значит, и семьи.

– В жизни не слышал большей глупости! – возмутился Грейдон. – Гаррет позаботился бы о ней. Он Кингсли, у него были деньги! Никому бы не пришлось голодать.

– Не пришлось бы, но она умерла бы от разбитого сердца! – парировала Тоби.

– Что все равно и произошло! – все тем же гневным тоном возразил Грейдон.

Они вдруг осознали, что в комнате царит тишина. Тоби и Грейдон стояли друг против друга, почти касаясь лбами, и говорили громко и рассерженно, в то время как остальные в недоумении смотрели на них.

– Табби не следовало уступать матери, – напряженно проговорил Грейдон и повернулся к Калебу: – Я прав?

Из всех присутствующих одного Калеба ситуация, похоже, слегка забавляла.

– И да и нет. Да, Табби следовало сказать матери, куда той следует послать уродливого лавочника. И нет, ей не стоило выходить за Гаррета – такого, каким он был.

– Как это понимать? – с вызовом спросил Грейдон.

– Мой младший брат… прошу прощения, я хотел сказать – младший брат капитана Калеба был плохим моряком.

– Что-о? – Можно было подумать, что Грейдону нанесли личное оскорбление, и он со вздохом плюхнулся на барный табурет. – Кажется, эта история подействовала на меня сильнее, чем ожидалось. Вы же говорили, что все Кингсли выходили в море?