Грейдон стоял у кровати и смотрел на нее. Коса Тоби расплелась, и волосы разметались по подушке. В комнату проникал лунный свет, и Грейдон видел ее голубые глаза, белую ночную рубашку, золотистые волосы… Он подумал, что еще никогда в жизни ни одна женщина не была для него такой желанной. Оставить ее, выйти из комнаты он был так же не способен, как телепортироваться прямо сейчас в Ланконию. Прекрасно сознавая, что не стоит этого делать, он все-таки вытянулся на кровати рядом с Тоби и обнял ее, положив голову к себе на грудь. Она чуть приподнялась и посмотрела на него так, как если бы ожидала поцелуя, но он снова прижал ее к груди.

– Разве ты меня не поцелуешь?

– Я боюсь, что этим не закончится.

– Опасаешься, что я влюблюсь, а когда ты уедешь, останусь с разбитым сердцем?

– Нет, – возразил Грейдон, – я боюсь за свое сердце.

– Но ты сегодня сказал, что попытаешься меня соблазнить. Похоже, ты в этом деле не очень-то продвинулся.

– Ты здесь, лежишь в моих объятиях, сейчас ночь и светит луна. Разве это плохо? Или ты предпочитаешь, чтобы я скакал на коне по лестнице?

Тоби плотнее придвинулась к нему.

– Нет, так мне нравится больше. К тому же ты весьма привлекателен. Тебе это известно?

– Да.

Она провела ладонью по его груди, просунула пальцы под рубашку и прикоснулась к теплой коже, а потом и вовсе закинула на него ноги.

– Я здесь. И это происходит сейчас.

Он вернул ее ноги на место и поднес ладонь к губам.

– Ты невероятно соблазнительная девушка, но слишком много выпила. Утром ты можешь об этом пожалеть. В моей стране мы относимся к потере невинности очень серьезно.

– А в моей стране это часто происходит на заднем сиденье автомобиля.

– Но не с тобой, – сказал Грейдон. – Ты другая.

Тоби расслабилась.

– Почему ты остался?

– Не знаю. Моими действиями словно что-то руководит.

Тоби снова провела ступней по его ногам и обольстительно прошептала:

– Сейчас для соблазнения самое подходящее время.

Грейдон засмеялся.

– А ты очень счастливая, когда пьяная, да?

– С тех пор как ты вошел в мою жизнь, я все время счастлива.

– Кроме того случая, когда кричала на меня.

– Я очень сильно ранила твои чувства?

– Нет, это было чудесно. Я боялся быть самим собой, опасался сломать такое хрупкое, нежное создание.

Тоби усмехнулась:

– Ха! Благодаря матери у меня такая закалка, что ничто не проймет.

– По крайней мере твоя мать не носит корону и не командует парочкой армий.

Тоби резко втянула воздух. Никогда еще Грейдон не говорил ничего столь личного.

– Что, от тебя много требуют?

– Больше, чем я могу дать, – сказал Грейдон.

Тоби нашла его пальцы и переплела со своими.

– В этом мы с тобой похожи.

Грейдон тихо заметил:

– Я думаю, мы похожи во многом.

Когда Тоби подняла к нему лицо, он не смог устоять и коснулся губами ее губ, собираясь лишь нежно поцеловать, но с первого же прикосновения поцелуй стал глубже. Его рука легла на ее затылок и утонула в волосах. Он принялся лихорадочно целовать ее губы, глаза, щеки, снова губы… Коснулся языком уголка рта, дразня и заставляя желать большего. Тоби обхватила его и потянула на себя. У нее возникло странное ощущение, как будто в ней шевельнулось какое-то воспоминание. Она подумала, что это не в первый раз. Этот мужчина, его дыхание, его лицо, его тело были ей знакомы. Она его знала. Она знала, как он волновался, сможет ли справиться с тяжелой ответственностью, которая возложена на его плечи. Он волновался за нее и ее семью, переживал, будет ли она любить его так же сильно, как он ее. Она знала, что, если с ней что-нибудь случится, его душа уйдет вместе с ее душой. Ей показалось, что в ее голове звучат слова: «Табби, не оставляй меня». Или это сказал Грейдон?