Женщина нашего времени - Рози Томас (1993)

Его рука достаточно фамильярно накрыла ее руку. Харриет замерла, не желая, чтобы он почувствовал, что ему следует убрать ее. Каспар изучал ее лицо. Он напряженно вглядывался, и от этого углубились морщины между его бровями.

— Это новый большой грех, вы так считаете? Более смертный, чем семь предыдущих? Что вы обо всем этом думаете?

Он убрал руку с руки Харриет и сделал приглашающий жест всему остальному столу принять участие в разговоре. Он почти поднес ко рту свой пустой бокал, но вовремя заметил это и протянул его дворецкому, чтобы наполнить вновь. Харриет взяла нож и вилку и наклонилась над своей тарелкой.

— Ну так грех или нет?

— Конечно, это не грех, быть скучным, — отважилась женщина, сидящая рядом с Мартином. — Этого же не может быть?

Каспар наклонился вперед, ткнув вилкой в ее направлении.

— Как этого не может быть? Я знаю нескольких зануд олимпийского класса. Мужчины, которые могут повернуть в противоположную сторону поток лавы с помощью одной единственной речи. Женщины, Бог мой, женщины, которые могут погасить солнце на небе. Навязчивый интерес к самому себе — вот грех. Это подавляет все остальное, всю радость, перекрывает все потоки. Зануды — истинные злодеи нашего времени. Дай мне, Бог, приятной лени или обжорства. А страсть лучше всего.

Харриет пожалела, что она не может увидеть Аннунзиаты, так как ее профиль был закрыт огромной массой Каспара. В комнате, казалось, установилась неестественная тишина, когда замолк его грохочущий голос.

— Я думаю, что я тоже включил бы это в перечень грехов, — мягко произнес Мартин. — Правда, они будут относится к довольно низкому разряду.

— А как насчет глупости? — растягивая слова, спросил Том Сейчс.

— Глупость — это несчастье, а не грех, — ответила женщина, которая защищала зануд.

— Занудами не всегда бывают глупые люди, а глупые — не всегда зануды. Но, из моего опыта, эти два качества тесно связаны. Победоносно. Великолепно.

Харриет подумала, что сейчас Каспар переходит черту, за которой он будет полностью пьяным. Она понимала, что ей надо сказать ему что-нибудь успокаивающее, стремясь ограничить его внимание к ней и, таким образом, уменьшить вред, наносимый приему Аннунзиаты. Для себя самой она решила: что бы ни сказал Каспар и что бы он ни сделал, будучи пьяным, это не повлияет на ее хорошее отношение к нему, которое она уже почувствовала. Она ощущала, что здесь присутствует кто-то большой, к кому нельзя подходить с обычными мерками, потому что они всегда могут рухнуть, да и кто еще обладает такой же способностью очаровывать, как и разрушать. Она почувствовала себя неловкой и злилась на себя, потому что не знала, что сказать или сделать для того, чтобы изменить его поведение.

Харриет еще раз окинула взглядом стол. Мартин, внешне спокойный, улыбался. Робин улыбался тоже, но в его темных глазах мелькнула досада. Харриет знала, что Робин не любит ничего неожиданного и неуправляемого. Линда предпринимала похвальные усилия съесть свою креветку. Сейчас она ломала хлеб и расставляла кусочки маленькими кучками возле своей тарелки.

Однако Харриет недооценила самоконтроля Каспара и его способности доминировать в комнате. Когда он заговорил снова, показалось, что он избавился от влияния выпитого.

— Говоря о занудах, мы, кажется, должны…, — он оборвал фразу и мутными глазами вновь уставился на Харриет. — Вы скажете мне, дорогая, если я сам начну грешить, хорошо? — А затем снова всей компании. — Я расскажу вам о том времени, которое я провел в Токио вместе с Джоном, снимая «Близнецов».

Анекдот об известном кинорежиссере был смешным, но он стал еще более смешным благодаря умению Каспара рассказывать. Все облегченно рассмеялись. Он рассказал еще пару историй, пока все остальные за столом ели лимонный суп с плавающими в нем крошечными цветочками из овощей. Гости с облегчением вздохнули, и вновь начались отдельные разговоры.