Женщина нашего времени - Рози Томас (1993)

— Вы предлагаете всем известную застройку, которая не сделает ничего для улучшения жизни в существующей деревне. Я заинтересована в том, чтобы помочь создать единую общину, которая принесет прямую выгоду местным жителям. Я должна сказать вам, что нет никаких оснований для объединения наших интересов. Вообще никаких.

Мужчина сердито направился к своему месту.

— Я думаю, что вы не вполне оцениваете, каковы финансовые возможности этого проекта и какова будет отдача от него. Даже если, как я готов согласиться, мы поделим ее поровну между нами.

Харриет сказала:

— Я оцениваю возможности. И я отвергаю ваш вариант.

Мужчина не ожидал отказа. Его лицо покраснело под слоем загара. В этой приятной комнате повисло гнетущее молчание. Харриет еще удерживала себя на своем месте, с трудом подавляя внезапное желание убежать. Рядом с ней Пирс успокаивающе откручивал колпачок своей ручки.

Он начал:

— Если бы я мог предложить…

Боттрилл зарычал:

— Ничего не предлагай, приятель.

А затем он повернулся к Харриет и выбрасывал свои большие руки вперед и назад, как огромный, мясистый, агрессивный ребенок, показывающий руки взрослым перед обедом для осмотра.

Посмотрите же хорошенько — кричал он Харриет. — Посмотрите на них. Я работал своими руками. Я начал, собирая булыжники. Я этим зарабатывал на жизнь. И я буду продолжать эту проклятую жизнь.

«О да, — подумала Харриет. — Неплохую жизнь. Твой золотой браслет, твой роллс-ройс с инициалами KGB и на ранчо твой дом с плавательным бассейном — все это получено за счет земли этих людей, их надежд и безопасности. Теперь я «достала» тебя. И я тебя не боюсь».

Она слушала, как он продолжал свою напыщенную речь. Он старался жить честно. Он годами работал на привилегированные классы, а Харриет и ей подобные создавали ему препятствия и разглогольствовали о своих высоких идеалах.

Им бы следовало пожить трудной жизнью, такой жизнью, какой он был вынужден жить. Тогда бы они знали, что ему пришлось вынести.

Грубые слова обрушивались на уши слушателей. Пирс изучал дневник, лежащий перед ним, а мистер Монтегью сидел, заслонив рукой глаза от света; его тело отклонилось в сторону от его клиента на единственный, но многозначительный миллиметр.

Голос продолжал звучать. Мужчина изменил свой курс и от оправданий самого себя перешел к угрозам. Он может купить еще больше земли и блокировать план Харриет. Он может продать свою долю третьей стороне и, таким образом, разбить ее.

Харриет подняла голову. Ей это надоело. Она холодно и рассудительно посмотрела прямо на него. Он вспотел и говорил бессвязно. Впервые она обратилась к нему по имени:

— Мистер Боттрилл, есть только один покупатель бердвудской земли. И этот покупатель — я.

Удовольствие от этого было сильнее, чем любое другое ощущение, которое она когда-либо испытывала. Она сидела спокойно и давала этому удовольствию огнем растекаться по телу.

Кит Боттрилл утих. Как будто из него вышел воздух, казалось, он стал меньше и тише. Харриет поняла, что нечего было бояться Боттрилла, ей уже не было страшно ни за себя, ни за Линду. Не будет больше мужчин, которые могут появиться в темноте и загородить ей дорогу.

В комнате теперь наступила другая тишина. Это было обдумывание, даже вычисление. А затем пальцы Боттрилла, похожие на сосиски, сделали удивительно точный режущий жест, словно он разрывал невидимую нить.

— Давайте закончим этот разговор, ладно?

— Конечно, пожалуста.

— Что вы предлагаете?

Харриет сказала:

— Вы покупали по две тысячи фунтов за акр. Я дам вам по полторы тысячи за те участки, которые вы уже имеете. Я беру ваши соглашения о покупке и даю десять тысяч фунтов за все. — Она говорила бесцветным голосом, но при этом думала: «Сам же посчитай, счастливчик».

Боттрилл и его адвокат пошептались. Пирс встал, словно хотел размяться, и подошел к окну, чтобы выглянуть на улицу. Харриет ждала.