Чужак - Зоэ Арчер (2016)

Вместо ответа он скользнул в постель и привлек ее к себе. Его тело, казалось, сжигало ее, а дрожь, охватившая его, тотчас передалась ей. Когда же они поцеловались, она почувствовала, что желание ее возродилось снова. И в тот же миг Саймон прохрипел:

– О, Элис!..

Он уложил ее на спину и раздвинул ноги. И тотчас же навис над ней, суровый и прекрасный как святой, хотя в глазах его не было ничего святого. Их взгляды встретились, и она почувствовала, как его возбужденная плоть коснулась ее лона.

– Да, Саймон, да… – прошептала она.

Его глаза на мгновение закрылись, но только на мгновение. Потом он медленно вошел в нее, растягивая, наполняя.

– Тебе больно. – Он пристально наблюдал за ее лицом.

– Нет-нет, все хорошо. – Конечно, ей было больно, но даже боль была приятна, и она радовалась ей.

Он вошел в нее до конца и замер. Шумно выдохнув, пробормотал:

– О боже…

И было очевидно, что он сдерживался. Сдерживался ради нее.

– Еще, Саймон, – послышался голос Элис.

Он тотчас же немного приподнялся, а затем снова рванулся вперед. И снова – боль, но тут же неожиданное наслаждение. А боль почти прошла. Словно почувствовав эти перемены, он стал входить в нее все быстрее и быстрее. Его глаза опять закрылись, и он что-то прорычал. Элис же наслаждалась его наслаждением… и своим, конечно же.

Внезапно он издал хриплый стон и тотчас вышел из нее, откинув голову. В следующее мгновение его горячее семя потоком излилось ей на живот, после чего он со стоном упал рядом с ней, забросив руку за голову. Но другая его рука сжала ее пальцы и он пробормотал:

– Черт возьми, это твой первый раз, а я – как животное…

– Вовсе нет.

– Но боль…

– И наслаждение. – Она повернула к нему голову. – Я все думала, гадала, но даже не догадывалась, насколько это хорошо. – И больше так хорошо никогда не будет. Ведь он уедет навсегда.

Саймон промолчал, и она с улыбкой добавила:

– Я слышала, что чем чаще это делаешь, тем лучше становится.

– Совершенно верно. – Он тоже улыбнулся и встал с постели. Ее охватило разочарование, когда Саймон направился в ванную, но он тут же вернулся с влажной мочалкой и осторожно обтер ее. Затем, не выказав ни малейшего смущения, обтерся сам. А на мочалке появились пятна крови.

Они молча смотрели друг на друга, и у нее не было сожалений. Ведь она ничего от него не ожидала, кроме этой ночи. Поэтому, взяв у Саймона мочалку, Элис отложила ее в сторону. Сегодняшняя ночь принадлежала ей, и на эти несколько часов она сможет притвориться, что и он тоже принадлежал ей.

Обнявшись, они заснули. Элис не знала, сколько времени спала, но, проснувшись, увидела, что лампа не горела – только лунный свет освещал комнату.

Тут Саймон вдруг пошевелился, целуя ее в затылок, а его руки сжали ее груди. Элис невольно застонала. Она-то думала, что уже насытилась, но ласки Саймона вновь пробудили голод.

Когда же его рука легла ей на живот, а потом скользнула ниже, желание еще больше усилилось. Она обняла его за шею – и застонала, почувствовав, что «петушок» был твердым и обжигал ее ягодицы. В следующее мгновение Саймон развел ей ноги и медленно погрузился в нее.

Снова боль, но на этот раз меньше, чем в первый. И она быстро проходила, по мере того как росло наслаждение. А Саймон входил в нее снова и снова, одновременно растирая чувствительный бутон. И он все время шептал ей на ухо нежные слова. Говорил, что она очень красива, что они созданы друг для друга и что он хочет быть в ней вечно.

Внезапно оба содрогнулись почти одновременно, но все же он успел выйти из нее и излиться на простыни.

Оба тяжело дышали, и ей казалось, что она должна была бы устать. К тому же день был очень долгим и трудным. Однако ей совсем не хотелось спать – словно сейчас был полдень. И Элис чувствовала: время ускользало песчинка за песчинкой. Поэтому следовало схватить все, что можно.