Чужак - Зоэ Арчер (2016)

Наконец, нарушив молчание, спросила:

– Богатые люди – они все такие?

Он потянулся и улегся на спину, увлекая ее за собой, так что она оказалась на его мускулистой груди. Она думала, что Саймон не обратил внимания на ее вопрос и не станет отвечать, но он вдруг проговорил:

– Эти люди – Харролд, Стокем, Тафтон – скопили огромное богатство, потому что плевать хотели на всех, кроме самих себя. Но я знал десятки, сотни коммерсантов, которые сколотили состояние, не обращаясь со своими рабочими как с животными, а эти… – Он тяжело вздохнул. – А эти готовы идти по трупам – только бы заработать побольше. Так что люди – они разные. Поэтому мы в «Немисис» по-разному к ним относимся.

– Но неужели вы заранее знаете, кто есть кто?

Саймон пожал плечами:

– Конечно, хотелось бы знать. Хотелось бы знать заранее. Но лучшее, что мы можем сделать, – это поощрять сострадание в других и как можно раньше видеть признаки жестокости, чтобы ее остановить.

– А если шантажируешь и запугиваешь людей, как Джек Далтон, – то что?

Саймон снова пожал плечами:

– Цитирую Марко, не раз цитировавшего Макиавелли. «Цель оправдывает средства» – вот так-то. Но ты ведь не собираешься отступать? – спросил он неожиданно.

– Нет, конечно. После того, что эти ужасные женщины болтали о бедняках, – нет. Похоже, они намеренно ослепляют себя. Словно не хотят видеть, что происходит вокруг.

– Такой выбор делают многие состоятельные люди.

– Но у других-то нет выбора.

Он провел губами по ее лбу.

– Поэтому мы и боремся как можем.

Элис нежилась в объятиях Саймона, ощущая его силу. И эти ощущения навсегда останутся с ней, что бы потом ни случилось.

Впрочем, уже и сейчас ясно, что случится. Она вновь станет дробильщицей, правда, будет зарабатывать больше. Но она все равно останется Элис Карр из Тревина, помогающей брату и невестке растить детей. Она также примет участие в управлении шахтой и… Будь проклят всякий, кто скажет, что женщина на это не способна!

Так что с ее будущим все ясно. И с будущим Саймона – тоже. Она ведь слышала решимость в его голосе, когда он говорил о «Немисис». «Немисис» – его жизненный путь, он с него не свернет.

А вообще-то он жестокий негодяй! Но когда он уйдет… Рана в ее сердце долго не затянется. Она не знала человека, подобного ему. И никогда не узнает, даже если покинет Тревин, покинет шахту и будет искать счастья в иных местах. Другого такого просто быть не может.

– Почему время должно идти? – прошептала она. – Почему мы не можем… воткнуть в него булавку – как ученые втыкают булавки в бабочек?

Он тяжело вздохнул:

– У времени есть крылья, и мы не можем их оборвать и запретить ему лететь. Мы можем сделать только одно… – Внезапным движением, от которого она чуть не задохнулась, он уложил Элис на спину, а затем прижал ее к простыням – твердо и неумолимо. – Мы можем наслаждаться каждой минутой, которая нам дана.

Она выгнулась, чтобы завладеть его губами в обжигающем поцелуе. Они уже несколько раз любили друг друга, но все никак не могли насытиться. Вот и сейчас они свивались в безумном танце, а его «петушок» все вонзался и вонзался в нее.

Через несколько минут она выскользнула из постели, поспешила в ванную и, схватив другую мочалку, подставила ее под теплую воду. Выйдя из ванной, Элис обнаружила, что любовник, сбросив покрывала, растянулся на кровати – великолепный в дерзкой своей наготе. И он наблюдал за ней сверкающими глазами.

Забравшись на кровать и став на колени, Элис скомандовала:

– Держись за изголовье!

Его губы чуть искривились в усмешке, но он подчинился – схватился за медное изголовье, так что его бицепсы стали еще более впечатляющими.

– Не двигайся, – продолжала Элис.

– Вот оно, твое истинное лицо, – усмехнулся Саймон. – Все женщины – диктаторы.

– Если это слово означает «властные», тогда да. А теперь – тихо. Не мешай.