Ангелочек - Мари-Бернадетт Дюпюи (2013)

— А вот я в этом не уверен, — ответил доктор. — Вашему отцу было велено держать собаку взаперти до завтрашнего дня. Жандармы застрелят его, это чудовище! Сегодня утром он напал на Блеза Сегена, и тот, слава богу, подал жалобу. Что за безумная идея держать такого зверя в городе! Овчарки созданы для высокогорья. Там они не трогают порядочных горожан.

Доктор Бюффардо испепелил Анжелину взглядом и наконец вышел, хлопнув дверью. Слишком озабоченная здоровьем сына, Анжелина не придала особого внимания словам доктора.

— Как он? — спросила она, подбегая к Анри. — Почему он так громко плакал?

— Полагаю, просто испугался врача, — ответила Октавия.

— Надо сказать, что этот доктор осматривал нашего херувима, словно куклу, — добавила Жерсанда де Беснак.

Анжелина почти не слушала их. Она села на канапе и прижала сына к себе.

— Да он весь горит! И лицо такое красное! Господи, не забирай моего мальчика, сохрани ему жизнь! Моему ангелочку, моему непорочному агнцу, моему сокровищу!

Жерсанда гладила Анжелину по плечу с бесконечной нежностью.

— Моя милая Анжелина, не плачь. Если Анри до завтра не станет лучше, я приглашу другого врача, знаменитого Пьера Режеля из Комона. Это по дороге в Тулузу.

— А я, — сказала Октавия, — пойду за настойкой в аптеку при больнице. У монахинь она наверняка есть.

— Не надо, — вмешалась Жерсанда. — У меня есть одна бутылочка. Эта настойка помогает мне избавляться от головной боли и быстрее засыпать. О, Анжелина! Как я огорчена! Какое грустное возвращение! А мы так радовались с Октавией!

Не сказав ни слова в ответ, Анжелина встала, держа сына на руках. Казалось, малыш впал в забытье.

— Моя крошка, держись! — тихо проговорила она. — Теперь ты выздоровеешь, ведь мама рядом.

Жерсанда и Октавия с изумлением смотрели, как Анжелина открывает одно из высоких окон.

— Что ты делаешь, Анжелина! — испуганно воскликнула старая дама. — Ты сошла с ума!

— Надо сбить температуру, — не оборачиваясь, ответила Анжелина. — Мама советовала выносить детей, которых лихорадит, на холодный воздух.

— Боже всемогущий! — простонала Октавия. — Наш малыш не выдержит такого лечения. Анжелина, умоляю тебя!

И хотя обе женщины протестовали, вмешаться они не осмелились. В гостиной воцарилась напряженная тишина, было слышно лишь их дыхание.

— Ну вот, он уже не такой горячий, — сказала Анжелина, отходя от окна.

Она осторожно села на канапе и принялась баюкать ребенка под недоверчивым взглядом старой дамы. Служанка закрыла окно и шмыгнула носом, немного успокоившись.

Сон, приходи, приходи…

Сон, приходи откуда-нибудь…

Сон прибежал верхом на козе…

Завтра утром он убежит

Верхом на курице…[35]

— Эту песенку мне пела мама, когда я болела, — мечтательным тоном объяснила Анжелина. — И еще она поглаживала мне лоб.

Через некоторое время она добавила:

— Ну вот, он уже лучше дышит. У тебя нет крупа, мой малыш. Ты просто страдал без мамы.

В комнату осторожно вошел Спаситель. Опустив голову, он направился к своей хозяйке и улегся у ее ног. Анжелина с беспокойством взглянула на овчарку. Она вспомнила искаженное от злости лицо доктора Бюффардо, который говорил, что собаку убьют.

«Наверное, я что-то не так поняла», — подумала Анжелина.

Ребенок закашлял. Но это был уже обыкновенный кашель, вызванный заложенностью носа и воспалением горла. Лицо малыша постепенно приобретало естественный цвет.

— То, что он испугался и плакал, никак не помогло ему, — уверенно сказала Анжелина. — Мадемуазель, можно я переночую у вас? Я могу лечь на полу. Я не хочу расставаться с Анри. У меня такое впечатление, что он узнал меня.

Жерсанда де Беснак покачала головой. Она тяжело дышала, еще не придя в себя после столь ужасных переживаний.