Ангелочек - Мари-Бернадетт Дюпюи (2013)

— Мадемуазель, считаю своим долгом сказать, что ваш скорый отъезд очень меня огорчает, — начала главная повитуха добродушным тоном. — Сегодня утром я получила письмо от директора родильного отделения больницы Святого Иакова. Представьте, в письме речь шла о вас. Мне сообщили о ваших блестящих результатах на вступительном экзамене, о вашей инициативности, а также о врожденных акушерских способностях. Директор пожелал добавить, что в течение двух лет вы помогали своей матери, Адриене Лубе. Я не знаю почему, но специально созданная комиссия обсудила ваш уникальный случай. С радостью сообщаю вам, что вы получите диплом раньше предусмотренного срока. Члены комиссии спрашивали моего согласия. Разумеется, я дала его, поскольку очень рада, что вы работаете у нас. Вы достойная, преданная делу особа. И я ни разу не слышала, чтобы вы пожаловались на трудности.

— Спасибо, мадам, я так тронута! И очень удивлена. Буду откровенной: главная повитуха, обучавшая нас в Тулузе, не ценила меня.

— Я поняла так: вы пользуетесь поддержкой своего будущего супруга, доктора Коста. Он известный доктор-практик и очень уважает вас. Моя дорогая Анжелина, я верю в ваше будущее. Хочу добавить также, что персонал и монахини любят вас. Пейте кофе, а то он остынет!

Мадам Гарсия по-матерински рассмеялась. Она была прямолинейной, сердечной, при необходимости строгой, но всегда справедливой и честной женщиной.

— Мне будет не хватать вас, мадам, — сказала Анжелина. — Вас и всех остальных.

— Очень мило с вашей стороны… Но я вынуждена уточнить. Если бы вы закончили свою учебу под моим руководством, ваши рождественские каникулы начались бы в субботу, 11 декабря. Но вы можете уехать домой раньше. И не надо возражать: я очень беспокоюсь о состоянии вашего здоровья. Я обо всем позаботилась. Завтра вечером мы устроим небольшой праздник в вашу честь. И на нем в присутствии представителя епархии, нашего директора и доктора Коста я вручу вам диплом.

Анжелина лишилась дара речи: завтра к ней приедет Филипп!

— Мадам, для меня это большая честь. Слишком большая! Боже мой, какой замечательный сюрприз! — наконец вымолвила она.

Заговорщицки взглянув на Анжелину, мадам Гарсия вынула из шкафа бутылку арманьяка и рюмки.

— Всего один глоток, чтобы отметить это событие, — сказала она.

Они уже хотели чокнуться, как в дверь постучали.

— Держу пари, что одна из будущих матерей нуждается в моих услугах. Идите отдыхать, Анжелина.

— Нет, мадам Гарсия. Я помогу вам. Прошу, соглашайтесь!

— Хорошо, я согласна. Но мы должны поторопиться.

Ничто не доставляло Анжелине такого удовольствия, как выполнять обязанности повитухи. Само это слово было ей дорого. Анжелина одернула длинный серый халат, тщательно убрала волосы под косынку и вымыла руки с мылом. Теперь она была готова принимать роды.

Анжелину и мадам Гарсию уже ждала монахиня, стоя у изголовья кровати, на которой лежала молодая женщины. Цвет кожи роженицы говорил о ее заморском происхождении. Пациентка была не совсем черной. Ее кожа напоминала поджаренный хлеб. У нее были жесткие густые волосы, мясистые губы и чуть приплюснутый нос. Лоб женщины был покрыт крупными каплями пота, дышала она часто.

— Здравствуйте, — прошептала женщина, отворачиваясь.

— Здравствуйте, — ответила Анжелина, у которой ее внешность вызвала удивление. — Как вы себя чувствуете? Когда у вас начались схватки?

— Утром, — уточнила пациентка со странным акцентом.

— Мы должны осмотреть вас, чтобы понять, насколько раскрылась шейка матки, — вмешалась мадам Гарсия. — Вами займется эта барышня. Не бойтесь, вы в надежных руках. Все родильное отделение расхваливает руки Анжелины Лубе.

Молодая повитуха подошла к пациентке. Но та лежала, плотно сдвинув ноги. Анжелину, кожа которой отличалась удивительной белизной, заворожил их бронзовый цвет.