Земля белых облаков - Сара Ларк (2013)

Как выяснилось, целые племена маори довольно часто отправлялись в длительные пешие походы в другие охотничьи районы или к иным рыбным отмелям.

– Просто они еще не поняли, как на них нажился Джеральд, – сказал Джеймс. – Но все мы здесь сидим на пороховой бочке. Если когда-нибудь у маори появится вождь, который сможет научиться читать и писать, разгорится очень неприятный конфликт. Но сейчас забудь обо всем, что я тебе сказал, моя радость. Не попробовать ли нам еще раз?

Гвинейра рассмеялась, вспомнив, что именно с этих слов ее муж начинал все свои ночные визиты. Но в остальном Лукас и Джеймс были настолько разными!

С каждым разом Гвинейра все больше наслаждалась чувственной земной любовью. Поначалу Джеймс был очень ласковым и нежным, но, заметив, как в Гвинейре закипает страсть, с радостью перешел к более зажигательным играм со своей наконец-то проснувшейся тигрицей. Гвинейре всегда нравились дикие забавы, поэтому она любила, когда Джеймс быстро двигался в ней, превращая медленный танец сплетенных тел в бурное крещендо. С каждой новой встречей девушка все решительнее отбрасывала глупые предрассудки относительно правил приличия, чтобы попробовать что-то новое.

– А можно сделать так, чтобы я лежала на тебе, а не наоборот? – однажды спросила она. – Ты немного тяжеловат, знаешь ли…

– Да уж, ты прирожденная наездница, – засмеялся Джеймс. – Попробуй сесть, так тебе будет легче двигаться.

– Откуда ты все это знаешь? – подозрительно спросила Гвин, когда позже, опьяненная радостью, положила голову на его плечо, чтобы немного успокоить бурю чувств, разыгравшуюся у нее внутри.

– Не думаю, что ты действительно хочешь это знать, – уклончиво ответил Джеймс.

– Хочу. Ты уже когда-нибудь любил девушку? Я имею в виду по-настоящему… так сильно, что готов был за нее умереть, как обычно пишут в книгах? – со вздохом спросила Гвинейра.

– Нет, до этого времени нет. Хотя любовь всей жизни редко может научить чему-нибудь такому. Этим познаниям я скорее обязан своего рода платным урокам.

– Мужчин этому учат? – удивилась Гвин. В таком случае это, пожалуй, были единственные уроки, которые когда-либо прогуливал Лукас. – А девушек словно бросают в холодную воду. Серьезно, Джеймс, никто не рассказывает девушкам, что их ждет.

МакКензи рассмеялся.

– Ох, Гвин, ты такая невинная и в то же время сразу замечаешь самое главное. Думаю, здесь уроки любви в большом дефиците…

Следующую четверть часа Джеймс рассказывал Гвин о представительницах древнейшей профессии. Гвинейра слушала его со смешанным чувством отвращения и любопытства.

– Во всяком случае эти девушки сами зарабатывают себе на жизнь, – наконец сказала она. – Но я бы на их месте обязательно требовала, чтобы мужчины перед этим тщательно мылись!

Когда на третий месяц Гвин поняла, что у нее прекратились месячные, она не могла поверить своему счастью. Конечно, девушка заметила первые признаки беременности еще до этого – ее груди налились, а аппетит временами становился просто волчьим и пропадал разве что тогда, когда к обеду подавали что-нибудь из капусты. Но теперь Гвинейра была уверена и сначала ужасно обрадовалась. Однако к радости вскоре примешалась горечь предстоящей потери. Гвин забеременела, а значит, причины изменять мужу у нее больше не было. Одна только мысль о том, что она больше никогда не сможет прикасаться к Джеймсу, лежать рядом с ним без одежды, целоваться, чувствовать его внутри себя и вскрикивать от удовольствия в момент высшего наслаждения, резала сердце девушки ножом.

Гвинейра не сразу смогла поделиться долгожданной новостью с Джеймсом. Два дня она молчала и пыталась сохранить в памяти брошенные украдкой нежные взгляды МакКензи, словно самое дорогое сокровище. Никогда больше он не будет так таинственно подмигивать ей, проходя мимо. Никогда не прошепчет «Добрый день, мисс Гвин!» или «Разумеется, мисс Гвин!», встречаясь с ней на людях.