Земля белых облаков - Сара Ларк (2013)

– Вы не виноваты в том, что Лукас не смог нормально завязать узел. Он был хорошим человеком, и я по-своему его любила. Как выяснилось, он был выдающимся художником, хотя и совершенно не приспособленным к жизни. При этом… мне кажется, он всегда хотел совершить героический поступок. В самом конце ему это все же удалось, не правда ли?

Стейнбьорн кивнул.

– Все говорят о нем с большим почтением, миссис Уорден. Люди думают, не назвать ли в его честь скалу… скалу, с которой мы сорвались.

Гвинейра была тронута.

– Я думаю, большего он и желать не мог, – тихо произнесла молодая женщина.

Стейнбьорн уже начал опасаться, что она начнет плакать, при этом он не имел ни малейшего представления, как нужно утешать леди, следуя общепринятым правилам. Но через какое-то время Гвинейра пришла в себя и продолжила расспрашивать юношу. К его удивлению, она интересовалась жизнью Дафны, которую все еще хорошо помнила. После сообщения Гринвуда о встрече с девушкой Хелен сразу же написала в Вестпорт, но так и не получила ответного письма. Теперь же Стейнбьорн подтвердил предположение, что рыжеволосая Дафна из Вестпорта и есть ее бывшая воспитанница, а также рассказал о близняшках. Гвинейра чуть не сошла с ума от радости, когда услышала о Лори и Мэри.

– Значит, Дафна нашла девочек! Как же ей это удалось? Как они все поживают? Дафна о них заботится?

– Ну… да, она опекает их… – Стейнбьорн слегка покраснел. – Они… они тоже кое-что делают. Они танцуют. Вот… Люк, кажется, их нарисовал. – Юноша наклонился и попытался найти в сумке папку с рисунками. Лишь когда он их достал, ему пришло в голову, что, возможно, подобные произведения искусства не стоило показывать даме. Однако Гвинейра и глазом не моргнула, увидев, что именно было нарисовано. Чтобы послать картины в Лондон, ей пришлось хорошенько проанализировать содержимое кабинета Лукаса, и теперь Гвинейра не была такой невинной, как еще несколько месяцев назад. Лукас и раньше рисовал с натуры – чаще всего юношей, чьи позы напоминали статую «Давида», но также и мужчин в недвусмысленных позах. Некоторые картины имели следы частого использования. Лукас, должно быть, часто вынимал их, смотрел и…

Гвинейра обратила внимание, что на изображении обнаженных близнецов также имелись отпечатки пальцев, равно как и на картине, отображающей Дафну. Лукас? Ну нет!

– Вам ведь нравится Дафна? – осторожно спросила она своего юного посетителя.

Стейнбьорн покраснел еще сильнее.

– О да, очень! Я хотел на ней жениться. Но она меня не любит. – В голосе юноши прозвучала неизбывная боль отверженного. Этот молодой человек никак не мог быть «мальчиком» Лукаса!

– Вы еще успеете жениться на другой девушке, – сказала Гвинейра, пытаясь утешить юношу. – Вам… вам ведь нравятся девушки?

Стейнбьорн посмотрел на нее с недоумением, как будто услышал самый глупый вопрос, который только можно было задать. Затем он охотно поделился своими планами на будущее. Он собирался найти Джорджа Гринвуда и поступить на работу в его фирму.

– Вообще-то, мне больше хотелось бы строить дома, – печально произнес он. – Я хотел стать архитектором. Люк говорил, что у меня есть талант. Но для этого мне нужно было бы поехать в Англию, ходить в школу, а я не могу себе этого позволить. Вот, тут еще кое-что… – Стейнбьорн закрыл папку с эскизами Лукаса и придвинул ее к Гвинейре. – Здесь все рисунки… Мистер Гринвуд считает, что они очень ценные. Я не хочу обогащаться за счет наследия Лукаса. Я бы хотел оставить себе только один рисунок. Дафны…

Гвинейра улыбнулась.

– Разумеется, вы можете оставить их все себе. Уверена, Лукасу бы этого действительно хотелось… – Она ненадолго задумалась и, казалось, пришла к какому-то решению. – Надевайте куртку, Дэвид, мы поедем в Холдон. Есть еще кое-что, чего Лукасу, несомненно, хотелось бы.