Вторая любовь - Джудит Гулд (1999)

Сэр Йен понимал, когда ему отдают приказ. Он велел шоферу подать машину, попросил секретаршу отменить все остальные назначенные на утро встречи и вышел из конторы.

Он чувствовал себя неуютно, посматривая в окно своего «роллс-ройса» цвета граната, преодолевающего повороты дороги к пику Виктория. Ему было все равно, куда смотреть, сэр Йен все равно видел только плотные слежавшиеся облака за испещренным струями дождя стеклом. Казалось, что их оловянная непроницаемость удивительно подходит к случаю, раз уж цель этого путешествия настолько же туманна, как и окружающий мир в ярком свете желтых противотуманных фар.

Он попытался догадаться, чего потребует от него лунтао на этот раз, но у него ничего не вышло. Ничего не приходило в голову. Единственной константой была поездка вверх по горе, во время которой у него всегда возникали дурные предчувствия и страхи.

Страх сэра Йена был почти осязаемым, как некая физическая сила, вызывающая подрагивание мускулов, тики, подергивание конечностей и астматический свист в груди, когда он пытался дышать. Его пальцы вцепились в кожу сиденья с гранатовым кантом, оставляя на нежной брусничной обивке глубокие отпечатки.

Да, страх. Старик пугал его почище любой шайки уличных бандитов, вооруженных ножами. Потому что Куо Фонг обладал настоящей властью, настолько абсолютной, что с ней невозможно было спорить, и совершенно немилосердной; и могуществом настолько очевидным, что не было никакой необходимости подкреплять его внешними данными.

Но Куо Фонг обладал и кое-чем более существенным.

Он владел людьми.

Например, сэром Йеном. На самом деле, лунтао принадлежало все, кроме титула, потерявшего былой блеск. Все остальное, что так необходимо преуспевающему аристократу, принадлежало Куо Фонгу. Пост сэра Йена в «Пэн Пэсифик», его элегантный пентхаус в кондоминиуме, дорогое удовольствие быть членом самых изысканных клубов Гонконга, эта машина, в которой он сейчас ехал. Даже красивые, сшитые на заказ вещи, в которые англичанин одевался, все это условно. Это его, пока он играет роль английского подставного лица для лунтао.

Без всех этих необходимых деталей, без этих костюмов, денег, он бы занял еще одно место — и сэр Йен понимал это — в длинном ряду обносившихся аристократов.

Поэтому он и плясал под дудку старого Куо Фонга.

Сэр Йен плясал и снова плясал. И чем дольше длились эти пляски, тем труднее было остановиться. Как будто аристократ по глупости сунул ноги в красные башмачки.

Он с трудом, преодолевая боль, выдохнул. Красные башмачки требуют, чтобы танцор не останавливался. Приглашения на отличной бумаге, ужины, коктейли, рестораны, гонки на яхтах — вот его путь. Красные башмачки требуют, чтобы танцор не останавливался. Сэр Йен. Банкир. Председатель комитета. Хорошо упитанный мужчина, известный в городе. Красные башмачки требуют, чтобы танцор не останавливался. Слухи, секреты, услуги, кредиты, выплаты, взятки…

Сначала англичанин пытался обманывать самого себя, но теперь он уже смирился. У него нет других вариантов. Вы не можете запросто упаковать вещи и перестать работать на лунтао. Только не это, если вы дорожите своим здоровьем и благосостоянием.

Если вас призвали однажды, вы уже принадлежите старику… Либо на всю жизнь, либо пока смерть не разлучит вас.

Большая машина замедлила ход, потом резко свернула налево и остановилась. За серебряной леди на капоте «роллс-ройса» возвышались внушительные ворота из кованого железа. Сочетание противотуманных фар и плывущих облаков создавало театральный эффект. Высокие, темные кусты бирючины по обеим сторонам дороги постепенно исчезали, словно плотные валы, в тумане по другую сторону ворот. На столбе был расположен микрофон, как раз у окна водителя.

Прежде чем шофер сэра Йена успел открыть рот, электроника медленно распахнула створки, и он вспомнил о циклопических глазах скрытых видеокамер.

Машина двинулась вперед, под колесами захрустел гравий.