Райский уголок - Тереза Крейн (1997)

Рассмеявшись, она вскинула рыжеволосую голову. Петси доверительно наклонилась к Филиппе:

— Не обращай внимания на Брайана. Его взгляды так обманчивы. Под суровой мужественной внешностью скрывается непорочное сердце. Он чист душой и телом…

Раздался общий смех, и Филиппа тоже улыбнулась этой дружеской шутке. Несмотря на приветливость окружающих, она чувствовала себя не в своей тарелке. Совершенно одинокой. Эти молодые люди и девушки выросли вместе, они знали друг друга всю жизнь. Это бьию заметно с первого взгляда. Они жили в своем небольшом сплоченном и совершенно недоступном мире, закрытом для других. Ее воображение тут же нарисовало ей обнесенную колючей проволокой территорию, проникнуть на которую у нее не было ни малейшего шанса. Уже сейчас она растерялась в калейдоскопе лиц и родственных отношениях. Филиппа поняла, что находится в обществе людей, которые были братьями, сестрами, кузенами, кузинами, родственниками со стороны мужа или жены. Они непринужденно общались между собой, понимая друг друга с полуслова, упоминая о давних и известных лишь им одним событиях. Они подшучивали друг над другом, но без какой-либо тени злорадства. И как бы тепло они ни встречали постороннего человека, суть происходящего находилась за пределами его понимания.

И Хьюго был один из них.

Некоторое время Филиппа находилась в самом центре толпы, но в то же время была очень далеко отсюда и не слышала ни одного слова. Опустив голову, она смотрела в свой бокал, крепко сжимая его в руке, и размышляла над тем, как бы выбраться из этого шумного круга. Тишина и покой уютной спальни на втором этаже дома манили ее к себе — разве кто-нибудь заметит ее отсутствие?

— Всех приглашаем к столу. Сегодня обедаем в столовой. Вечер еще недостаточно теплый, чтобы расположиться в саду.

Филиппа потянулась вместе со всеми в длинную, отделанную панелями столовую, стены которой украшали живописные виды острова. Некоторые из них она сразу узнала — отчасти благодаря тому, что уже видела их собственными глазами, отчасти потому, что они напоминали пейзажи, висевшие в галерее Брекон Холла. С болью в сердце она неожиданно ощутила прилив ностальгии. Но потом заметила сэра Джеймса, с печальным видом стоявшего перед одной из картин. Фиона, устремив на него полный сочувствия взгляд, поддерживала его под руку, и лишь тогда Филиппа вспомнила, что картины были выполнены погибшим сыном сэра Джеймса. Как ни странно, но это воспоминание явилось своего рода противоядием той волне жалости к самой себе, которая совсем было захлестнула ее и сопротивляться которой она до сих пор даже не пыталась.

— Ты здесь, Флип… — голос Салли звучал в ее душе так отчетливо, как если бы она стояла рядом с дочерью, — так воспользуйся же этим. Взбодрись. Ты ничуть не хуже их. И даже лучше большинства из них.

Как бы ей хотелось в это поверить.