Сезон воронов - Соня Мармен (2013)

Я пыталась понять, на что он намекает. Лиам крепко взял меня за плечи и взглянул мне в лицо своими грустными глазами.

– Память – это прекрасно, когда мы хотим снова пережить радостные моменты жизни. Но если в нашей жизни было что-то ужасное, то она первая не даст нам об этом забыть, как бы мы ни хотели. Я это точно знаю.

И тут меня осенило: лорд Даннинг! Он намекал на сделку, которую я заключила с человеком, обвинившим Лиама в убийстве, которое на самом деле совершила я. И тогда я рассчиталась за свободу Лиама своим телом. Ночь в обмен на жизнь… Мерзавец! Как он смеет сравнивать? Судя по всему, от Лиама не укрылась внезапная перемена в моем настроении, и он сильнее сжал мои плечи, чтобы помешать мне вскочить.

– Кейтлин, послушай…

– Это мерзко с твоей стороны, Лиам Макдональд! Ты не имеешь права сравнивать Маргарет и…

– Уинстона Даннинга? – небрежно обронил он.

Я вздрогнула. Двадцать лет… Двадцать лет мы не возвращались к этой теме!

– Или ты решила, что я все забыл? Такое не забывается. Конечно, воспоминания притупляются, это правда. Можно даже загнать их в самый дальний уголок памяти. Но они всегда будут там. Притаятся, чтобы однажды выскочить на поверхность, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Я знаю, о чем говорю. И я тебя понимаю.

Я не находила слов, способных выразить горе и злость. Во взгляде Лиама я не увидела даже тени злопамятства. Он не стремился причинить мне боль. И все равно это было больно!

– Я люблю тебя, a ghràidh. Не отталкивай меня!

Руки его отпустили мои плечи, спустились к груди и стали ласкать ее через толстую шерстяную ткань. Потом, не сводя глаз с моего лица, он развязал шнурок корсажа. Дыхание его стало медленнее, размеренней, в то время как я начала задыхаться. Паника буквально парализовала меня. «Маргарет…»

Я закрыла глаза, силясь сдержать обжигающе горячие слезы. Когда мой корсаж упал на пол, я прикусила губу и поморщилась, ощутив вкус крови. Лиам медленно стянул рубашку с моего плеча, обнажая его. С бесконечной нежностью он принялся ласкать меня, задержался губами на шраме – напоминании о нашем бегстве из проклятого поместья, во тьме майской ночи, теперь такой далекой…

Дрожь удовольствия пробежала у меня по спине. Внезапно я увидела его таким, каким он был тогда: хайлендер, чья гордая стать впечатлила меня с первого взгляда, чья нежность растрогала и чей пламенный взгляд разбудил во мне огонь, который пусть и приугас, но по-прежнему теплился в моей груди. «Не задувай его, Кейтлин! Позволь ему разгореться, позволь пожирать себя…»

– Лиам!

– Tuch!

Моя нижняя сорочка упала на пол. Пальцы его чертили огненные тропинки на моем теле. «Тело Маргарет…» Я содрогнулась от ревности и от желания.

– Ты моя жена, Кейтлин, – сказал он, согревая дыханием мою грудь. – Позволь мне любить тебя!

Не знаю как, но я, совершенно обнаженная, оказалась лежащей на постели. Лиам встал на колени меж моих раздвинутых бедер и замер, неподвижный и прекрасный, словно статуя. Взглядом он ласкал меня, и это было так же приятно, как если бы он прикасался ко мне руками. «Кейтлин, он никогда не смотрел на Маргарет так, как смотрит на тебя!»

Эта мысль воспламенила меня, и я медленно, нерешительно потянула за сорочку, вытягивая ее из килта. Лиам, замерев, наблюдал за моими действиями. «Это Маргарет стащила с него рубашку или он сам ее снял? Кейтлин, прекрати, не мучь себя!» Но это было сильнее меня. Маргарет была тут, между ним и мной, будь она проклята! Я никак не могла позабыть о случившемся. Пальцы мои стиснули изношенную ткань.

– Не могу…

Я закрыла руками лицо, прячась от взгляда мужа. Вздох разочарования сорвался с его губ, а я зарыдала, укоряя себя в глупости.

– Seall orm, a ghràidh[95], – прошептал он после продолжительного молчания.

Я медленно опустила руки. Сквозь завесу слез лицо его казалось нечетким.

– Почему? – просто спросил он.