Сезон воронов - Соня Мармен (2013)

Тело мое жаждало большего, оно сгорало в костре желания, которое так долго оставалось неутоленным. Я притянула Лиама к себе, я растаяла под его ртом, поглощавшим меня с жадностью изголодавшегося хищника. Каждый раз, когда он задевал меня своей щетинистой щекой, по телу моему пробегала сладостная дрожь. Я превратилась в послушную куклу в его руках. Безвольная, дрожащая, я отдалась его любви.

– A ghràidh! Я не могу без тебя! Как долго я мечтал об этой минуте!

Стон сорвался с моих губ, когда он вошел в меня. Я впилась ногтями в его напряженные ягодицы. Он вздрогнул. Я удовлетворенно улыбнулась.

– A ghràidh mo chridhe! – хрипло выкрикнул он, медленно двигаясь во мне.

– Дай мне… – взмолилась я, подаваясь к нему навстречу.

– Нет, подожди немного! Я хочу насладиться твоим вкусом, ощутить тебя всю…

Кровь стучала у меня в висках. Смежив веки, я ощущала на своих припухших от желания губах соленый вкус наших слез счастья. Потом море сладострастия вдруг разверзлось во мне, поглотив все мысли, страхи и горести.

– Боже! Лиам, умоляю, сжалься!

Он издал рык удовольствия и позволил вожделению задавать ритм своим движениям, пока с моих уст не сорвался крик, слившийся с его криком.

Мы долго еще лежали обнявшись, переплетясь ногами и пальцами. Я не слышала ничего, кроме биения наших сердец. Лиам взял мою руку, поднес к губам, поцеловал и прижал к своей все еще подрагивающей от неровного дыхания груди. Ко мне медленно возвращался контроль над чувствами, но эмоции настолько переполняли меня, что ни думать, ни тем более говорить связно я еще не могла. Опустошенная, счастливая, я позволила себе соскользнуть в сладкое забытье.

– Seall orm, a ghràidh[110], – прошептал Лиам спустя какое-то время.

Его дыхание согревало меня. Я подняла глаза. Господи, я никогда бы не смогла жить без него! Этот любящий взгляд, это молчание выражали больше, чем любые слова. Потом он потянулся за одеялом и укрыл нас.

Я проснулась от холода. Натянув одеяло на плечи, я повернулась и вдруг почувствовала, что простыня рядом холодная и… Я села на матрасе. Лиам ушел?

Вскрикнув от ужаса, я обвела комнату взглядом. Он сидел на лавке перед очагом, закутанный в свой плед. Услышав мой крик, он посмотрел на меня.

– Почему ты там сидишь?

Сердце мое стучало как сумасшедшее, моментально охрипший голос выдавал мой испуг.

– Мне не спится. Наверное, выспался за эти дни. – Он виновато улыбнулся. – Встал подбросить брикет торфа в очаг… Потом залюбовался тобой. Мне не хотелось тебя будить, и я просто сидел и смотрел на тебя. Ты такая красивая, когда спишь…

Он тихо засмеялся. Я тоже.

Огонь тихонько танцевал в очаге, освещая Лиама приятным золотистым светом. Из-за вынужденного недоедания он похудел, однако мускулатура оставалась такой же красивой и рельефной. Мне подумалось, что он сбросил как раз тот небольшой избыток веса, который имеет свойство накапливаться с годами, и это ему даже к лицу.

– Я замерзла! – томно пожаловалась я.

Лиам медленно встал, и я окинула жадным взглядом его крепкую фигуру. На коже явственно выделялись шрамы от ран, нанесенных самой жизнью. Они были похожи на огамические письмена, какие временами находят на гранитных стелах, и каждая из этих ран имела свой скрытый смысл. Шрамы были своего рода живой памятью. Сердечные раны не видны глазу, но я знала, что они там, под этой массой мускулов и костей. И они тоже когда-нибудь зарубцуются, как обычные раны. Но для этого нужно время.

Я многозначительно откинула одеяло. Лиам улегся рядом, коснувшись меня волосами и бедром. Потом вытянулся, привстал на локте и просунул ногу меж моих бедер. Взяв прядь моих волос, он принялся задумчиво навивать ее на указательный палец.

– Я хочу что-то тебе рассказать, – начал он.

– Что?

– Я видел… Не знаю, как тебе объяснить… Все было так расплывчато, так странно… Мне кажется, я видел Анну и Колла.