Семейные тайны - Кристин Сэлингер (2000)

— Помолчи. Давай не будем больше играть в кошки-мышки. Я тебя знаю. Не хотела знать, делала вид, что не знаю, но на самом деле имею полное о тебе представление. Если желаешь, чтобы я тебе помогла, пожалуйста. Я по-прежнему готова устроить тебя в клинику и заплатить за лечение.

— Я не нуждаюсь в твоей чертовой помощи.

— Прекрасно, дело твое. Но денег от Куиннов ты не получишь и к Сету близко не подойдешь. Я дала письменные показания их адвокату и оставила нотариально заверенное заявление у куратора Сета. Я рассказала им все и, если понадобится, засвидетельствую в суде, что для Сета во всех отношениях будет лучше, если он останется под постоянной опекой Куиннов. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы лишить тебя возможности вновь использовать его в своих интересах.

— Вот сука, — злобно прошипела Глория, но чувствовалось, что она потрясена. — Думаешь, тебе удастся манипулировать мной? Думаешь, объединившись с этими гадами, ты сможешь сбросить меня со счетов. Да я тебя уничтожу.

— Что ж, попробуй. Только у тебя ничего не выйдет. Помошенничала и хватит.

— Ты такая же, как она, да? — Глория выплевывала слова, как пули. — Как наша бесчувственная стерва-мамочка. Строишь из себя светскую принцессу, а за душой ничего. Обыкновенная сука.

Может быть, устало думала Сибилл.

— Реймонд Куинн не сделал тебе ничего плохого, но ты стала шантажировать его. И у тебя получилось. Во всяком случае, настолько, что он заплатил тебе. Но с его сыновьями этот номер не пройдет, Глория. И со мной тоже.

— Не пройдет? Что ж, посмотрим. Мне нужно сто тысяч. Сто тысяч, или я обращаюсь в средства массовой информации. «Нэшнл инквайрер», «Хард коупи». Посмотрим, что станет с твоими паршивыми книжонками, когда я расскажу всем, кто ты такая.

— Мои книги наверняка от этого только выиграют. Спрос на них увеличится процентов на двадцать, — невозмутимо парировала Сибилл. — Я не поддамся на шантаж, Глория. Поступай как знаешь. И подумай вот о чем. В Мэриленде тебе уже предъявлено уголовное обвинение. Имеется распоряжение суда, запрещающее тебе встречаться с Сетом. У Куиннов есть вещественные доказательства. Я их видела, — продолжала она, вспомнив про письма Глории. — В скором времени тебе также предъявят обвинения в вымогательстве и жестоком обращении с ребенком. Я на твоем месте поспешила бы выйти из игры.

Глория разразилась ругательствами. Сибилл повесила трубку и, закрыв глаза, опустила голову на колени. Ее тошнило, в висках коварно стучало — первый признак начинающейся мигрени. Она не могла унять дрожь, которую удавалось кое-как сдерживать во время телефонного разговора.

Она сидела неподвижно, пока тошнота не улеглась. Потом встала, проглотила таблетку, подрумянила щеки, взяла свою сумку, подарки для Сета, пиджак — на случай, если похолодает, — и покинула гостиницу.

Бесконечный день. Ну разве можно часами просиживать в школе в собственный день рождения? Как-никак сегодня ему исполнилось целых одиннадцать лет. Специально для него приготовят пиццу, жареный картофель, шоколадный торт. И, возможно, он получит подарки.

А ведь он еще ни разу в жизни не получал подарков на день рождения, думал Сет. Во всяком случае, он не помнит. Наверняка ему подарят одежду и прочую ерунду, но все равно это будут подарки.

Если кто-нибудь вообще явится.

— Куда они все подевались? — уже в который раз спросил Сет.

— Скоро придут, — невозмутимо отвечала Анна, по заказу Сета нарезая ломтиками картофель.

— Уже почти шесть часов. Почему я не пошел, как обычно, в мастерскую после уроков?

— Потому, — не стала вдаваться в объяснения Анна. — И прекрати всюду совать свой нос, — добавила она, заметив, что Сет опять открыл холодильник. — Скоро налопаешься.

— Я умираю с голоду.

— Ты же видишь, что я уже жарю картофель.

— Я думал, это сделает Грейс.

Анна бросила на него через плечо ледяной взгляд.