Дикие сердцем - Виктория Клейтон (2008)

— Думаю, что это ужасно. Цыплятам, должно быть, очень больно. Я лучше съем что-нибудь другое, но не стану сворачивать шеи несчастным птицам.

— А если у тебя не будет выбора?

— М-м, я не знаю. Думаю, что скорей умру вместе с цыплятами долгой мучительной смертью от голода, — улыбнулась я. Я не рассчитывала, что Френки поймет мое отвращение к убийству живых существ. — Люди, которые выросли в городе, отличаются от тех, что провели всю жизнь в деревне.

— Уилл принес нам цыпленка на Рождество. Он сказал, что поймал его в силки и свернул ему шею. Но позднее мы узнали, что Уилл стащил цыпленка в мясной лавке в Торчестере. Мама отругала его. Что лучше: украсть цыпленка или поймать его в силки и свернуть шею?

— Воровать всегда плохо, — я попыталась уйти от ответа. — Знаешь, я умираю от жажды. Я готова все отдать за чашку крепкого чая. Давай поскорей поставим чайник.

Френки последовала за мной на кухню. Ей удалось хранить молчание почти минуту.

— Даже если нам понадобятся лекарства, чтобы спасти жизнь Титч? Разве нельзя будет украсть лекарства ради этого? — Френки повернула ко мне бледное лицо и испытующе посмотрела мне в глаза.

— Думаю, что в этом случае украсть не грешно. Всегда возможны исключения.

— А если Титч больна, мучается от боли в животике, но не умирает?

— О Френки, я не знаю. Думаю, что лучше украсть лекарства, чем позволять ребенку мучиться. Боюсь, что у меня нет ответов на все твои вопросы. Существует множество всего такого, в чем я не уверена. Давай попробуем найти ответ в общем виде: воровать плохо, но иногда возможны исключения. Я имею в виду, иногда мы не можем поступить иначе.

Френки выпятила нижнюю губу и наморщила нос. Задумавшись, она отвела взгляд от моего лица.

— Но ты ведь взрослая. Сколько лет надо прожить, чтобы знать ответы на все вопросы?

— Даже старики не могут знать все на свете. Взрослые, даже самые умные, то и дело совершают ошибки.

— А ты когда-либо совершала ошибки?

— О, конечно! Сотни, тысячи раз…

— Расскажи мне о своих ошибках!

Френки тесно прижалась ко мне. Кончиками пальцев девочка теребила края бумажного пакета, в котором был хлеб. Я заметила, что ее расчесанные на прямой пробор волосы вряд ли можно было назвать эталоном чистоты.

— Это будет очень долгий рассказ, а я очень устала. Будь хорошей девочкой, помоги мне накрыть на стол.

Френки оказалась добросовестной помощницей. Она беспрекословно согласилась вымыть руки, протерла клеенчатую скатерть влажной тряпкой и расставила на столе бело-голубые чашки с нарисованными мельницами и тюльпанами — самый дорогой сервиз в коттедже. Френки расставляла посуду бережно и внимательно следила за тем, чтобы рисунки на чашках и блюдцах совпадали. Я зажгла два фонаря, порезала хлеб, намазала его маслом и выложила джем в фарфоровую мисочку. Серебряная ложка для джема, которую я обнаружила на дне в ящике комода, оказалась как нельзя кстати. Едва дождавшись, пока чай в чайнике настоится, я залпом выпила две чашки обжигающего напитка. Френки захотела лимонада. Титч крепко спала на диване. Она не открыла глаза, даже когда я укутывала ее одеялом. Ее щеки раскраснелись от ветра, слюна засохла на верхней губе. Во время сна Титч посапывала и делала сосательные движения ртом.

— Ее до сих пор кормят из бутылочки? — спросила я Френки.

— Да, она все еще сосет соску. Но мы вчера потеряли бутылку — она упала в реку. Бутылка покатилась по склону, Уилл попытался поймать ее, но бутылка утонула. Вот поэтому Титч такая уставшая. Она не спала всю ночь, потому что привыкла засыпать с соской. Нам пришлось закрыть Титч в ванной, чтобы мама немного успокоилась, но Титч орала так громко, что ее было слышно даже из ванной.

Домашних проблем Рокеров, пожалуй, стало слишком много. Я решила оказать практическую помощь незадачливому семейству. Вытащив из сумки кошелек, я сказала: